нарвёшься на того,
кто тебя и сдаст. Вторая — кому
есть дело до нас? Побили? Значит, сама нарвалась, пошла вон, без
тебя работы хватает. А если вдруг и повезёт нарваться на идейного
копа, то нужно давать показания. А за это тебя грохнут друзья тех,
на кого ты решишь настучать.
Настала
очередь репликанта молча перевариватьуслышанное.
— Ваша
очередь, мэм, — спустя какое-то время тихо сказал он.
— Ты
хотел заказать поесть, — буднично, будто разговор шёл о погоде,
напомнила Эйнджела.
Репликант кивнул и, практически не вчитываясь,
ткнул в несколько пунктов электронного меню. Девушка дождалась,
пока он закончит, и задала очередной вопрос:
— Ты
говорил, что вам десятьлети вы росли
быстрее обычных людей. Расскажи, на что похоже такое детство? Как
это происходит?
Чимбик
подпёр кулаком подбородок и, тщательно взвешивая каждое слово,
начал рассказывать:
— Ну,
нас готовили стать солдатами, мэм. С двух лет нас начали обучать
базовым навыкам, с трёх мы перешли к обучению с боевым оружием, а с
шести — к подготовке в условиях, максимально приближённыхкбоевым. В семь лет нас начали привлекать для
проведения полицейских операций: подавление беспорядков, ликвидация
лидеров протестных движений, принуждение к порядку.
Невинные
на первый взгляд формулировки полностью отражали политику
корпораций по отношению к имевшим глупость подписать с ними
контракт рабочим-мигрантам.
Любое неповиновение жестоко каралось. “Подавление беспорядков”
означало расстрел бастующих шахтёров. Ликвидация лидеров
проводилась показательно, превращаясь в акты устрашения, жертвами
которых становились не только сами активисты, но и их
семьи.
Доминион
равнодушно закрывал глаза на любые нарушения закона. Землю в первую
очередь интересовала производимая корпорациями продукция, и пока
поставки идут бесперебойно —
всем плевать, что творится на частных территориях. Собственно,
Доминион и предоставил в распоряжение Консорциума батальон
репликантов, созданных для нужд Сил Специальных Операций Доминиона,
выделив специалистов для обслуживания живого оружия.
Самим
репликантам выпала незавидная участь пугала. Рабочие рассказывали детям про невидимок в
темноте и сами жили в страхе перед безмолвными, наполненными
холодной жестокостью фигурами в серо-чёрной броне. Страх порождал
слухи, в которых репликанты то становились помилованными серийными
убийцами, то