Андрей наклонился к моим губам, но я
отвернулась. Тогда он поцеловал шею. Прикосновение вышло неожиданно нежным,
полным противоположности тому, что делали руки. Пока те давили, губы ласкали.
Голова закружилась от такого контраста.
Мужчина добрался до щеки, случайно слизнув с нее
слезу. Это заставило его остановиться.
— Знаешь, я никогда не принуждал женщину, —
признался он, по-прежнему прижимая меня к стене. — И не намерен начинать.
Я повернула голову, чтобы посмотреть ему в
глаза. Это не шутка, он отступает?
— Однажды ты сама придешь ко мне, — заявил
мужчина.
— Никогда! — протест вырвался из груди
криком.
Я ощущала руку Андрея у себя на бедре, его
колено было между моих ног. Халат распахнулся, и бюст упирался мужчине в грудь.
Со всех сторон мое положение было невыгодным, но я не сдавалась. Не на ту
напал!
— Я подожду. Терпение – добродетель.
Он отпустил меня, и я дрожащими руками
запахнула халат.
— Никогда, — повторила тише, но так же
уверенно.
— Я сказал, что не буду применять силу. Это правда.
Но я не обещал бросить попытки заполучить тебя. Рано или поздно я своего
добьюсь. Так всегда происходит.
Он отошел и повернулся ко мне спиной, давая
понять, что я могу идти. Я не стала искушать судьбу и продолжать спор. Об
угрозах пока не думала. Я только что вырвалась из лап зверя, сейчас этого
достаточно.
В конце концов, если Андрею хочется
заблуждаться и верить, что когда-нибудь я ему уступлю, не буду развеивать его
иллюзий. Но скорее земля поменяется местами с небом, чем я лягу в постель Андрея
Ветрова.
Вылетев в коридор, я побежала прочь от
комнаты Ветрова. Ноги несли меня сами, мыслей в голове – ноль. Все вытеснила
паника. По инерции я свернула к нашей с мужем спальне. Ввалилась туда, с трудом
вспомнив в какую сторону открывается дверь, и тут же пожалела, что не пошла
куда-то еще.
На кровати сидел Рома. Он подорвался мне
навстречу и замер в паре шагов от меня, глядя побитой собакой. Но жалобным
взглядом меня не пронять. Я не могла забыть, как он со мной поступил.
— Ты отдал меня ему! — взвизгнула я, не
заботясь, что нас кто-то услышит.
— У меня не было выбора! — столь же
эмоционально ответил Рома. — Он мне угрожал! Ты видела его пистолет? Он бы меня
пристрелил.