В какой-то момент я наклонила голову,
выглядывая из-за спины Андрея, и украдкой улыбнулась мужу. Рома не ответил.
Никогда не видела его таким мрачным. Скрестив руки на груди, он наблюдал за
мной. Я и не знала, что он умеет так смотреть – как волк на одинокую овечку.
Поговорить с мужем удалось лишь после ужина.
Вечер закончился, все разошлись по комнатам, и в нашей спальне Рома набросился
на меня с упреками.
— Что ты делаешь? — шипел он. — Зачем
кокетничаешь с Ветровым?
— Не смей меня обвинять! — я повысила голос,
и он шикнул на меня, чтобы говорила тише. — Не могла же я отказаться говорить с
ним и сидеть весь ужин букой. А где был ты? Попытался хоть ненадолго отвлечь его?
Не приписывай мне своих грехов.
— Что я мог? — теперь оправдывался Рома. —
Сказать боссу, чтобы он оставил тебя в покое? Да за такое он меня выкинет из
фирмы и дело с концом.
— И что теперь делать?
— Завтра приедут гости. Устроим пикник на
природе. Андрей переключится на других. Ты за целый день его даже не увидишь, а
вечером прикинешься больной и уйдешь пораньше. Я позабочусь, чтобы Ветров о
тебе даже не вспомнил.
— Каким образом? — насторожилась я.
— Сведу его с кем-нибудь.
— Ты заставишь кого-то ублажать его?
— Заставлю ублажать? — расхохотался Рома. —
Никак не привыкну к этим твоим оборотам. Ты читаешь слишком много любовных
романов, Света. Не переживай, та женщина будет только рада.
Я покачала головой, не уточняя, чему именно она
обрадуется. Стать чьим-то развлечением на одну ночь – сомнительное удовольствие.
Пикник был массовым. Из соседних городов у
нас собрались все, кто занимал более или менее высокое положение в компании. Мы
выехали из особняка на десятках машин. К счастью, мне удалось избежать
приглашения в «Мерседес» Ветрова. Ради этого я пряталась все утро и показалась
лишь после того, как его автомобиль выехал за ворота.
Перед выходом ко мне зашла Ирина. Якобы для
того, чтобы помочь собраться. Вот только прежде ей не было до меня дела. Так
что в ее душевный порыв я не поверила.
— Не зли Ветрова, — ворчала она, наблюдая,
как я расчесываюсь. — Чего ты вечно хмурая?
— Да что я такого сделала? И так весь вечер с
ним проболтала.
— Но вид у тебя при этом был такой, словно ты
ему одолжение делаешь, — фыркнула Ирина. — У Ветрова нрав крутой. Разозлится,
никому мало не покажется.