На моё предложение позвонить Архипу и скинуть всё оружие и
снарягу, Потапов посмотрел на меня с изумлением и негодованием, и
сказал, что ему нужно сперва все рассортировать. Подозреваю, что
всё то время, что я буду решать вопрос с усадьбой, Потапов с
Петровичем будут заниматься этой самой сортировкой.
Когда запасливые гости уехали, я приступил к задуманному плану.
А план был у меня заставить этого грёбаного медоеда мне
подчиниться. Лаской это не получалось, поэтому пришла идея
использоваться его злость и ярость.
Прошло почти двое суток. Я сидел на складном стульчике, что
позаимствовал у Петровича, а рядом развалилась Карамелька. Даже
Шнырька проявился у меня под стулом, сидя в тени, и с интересом
наблюдая за представлением. Почти двое суток, с короткими
перерывами на сон, я драконил эту гадскую тварь. Кого я только не
вызывал!
Это были и летающие твари, это были бегающие, и кусающиеся и...
короче, полный ассортимент. Фантазия моя иссякла. Призванные твари
пересекали границу, вступая в бой с медоедом, и отступали,
выманивая его наружу. Медоед возмущенно верещал, но границу не
переступал. Кажется, нервы у него крепче, чем я предполагал. Хотя,
последний мой призывной зверь, а именно гигантский жук-навозник,
слегка подорвал нервную систему призрачного охранника. Когда в тот
момент, громко жужжа, он летал над ступенями, а медоед подпрыгнул,
чтобы схватить его за лапу, жук натурально насрал ему на голову.
Чем заставил того плеваться, ругаться и матюкаться. Жука он
всё-таки достал, и тут же схомячил. Но сейчас, кажется, нервы его
были на пределе.
Я доел бутерброд с колбасой, что нашёл у Петровича, отряхнул
руки, и вызвал Давосскую Жабу. Жаба эта была размером со
здоровенную собаку, и плевалась не очень сильной, но очень липкой и
вонючей слизью. Плевалась далеко и точно туда, куда не мог достать
её длинный язык, чтобы потом сожрать обездвиженную добычу, подойдя
к ней, и немного подождав. А ещё она прыгала далеко и высоко.
Чтобы добиться нужного эффекта, я вызвал ещё одну. И вот две
жабы начали прыгать туда-сюда, плюя в рассерженного медоеда,
который метался, визжал и орал.
— Мне кажется, что у него сейчас случится разрыв сердца, —
прокомментировал я двум своим питомцам, которые с интересом
наблюдали за представлением.
— Ну, и фиг с ш-ш-шним! — выдал недовольный Шнырька, всё ещё
помнящий свое противостояние с этой адской тварью.