- Бери. Всех бери, все пригодятся. Своих детей бросать не след. – Бабка Мина, которая по праву знахарки могла присутствовать на любом совете, а по праву старейшей из женщин – еще и говорить наравне с мужами, впервые за много месяцев взяла слово.
- Ты думаешь, почтенная? – Встрепенулся самый молодой из присутствующих старейшин. Тот, который только что выступал против.
- Я знаю. – Женщина посмотрела на всех широко раскрытыми голубыми глазами и, достав гребешок, начала расплетать седые косы. Старейшины переглянулись, видя, как прихорашивается старушка.
Иногда бабка Мина начинала вести себя, словно малое дитя: говорить странные слова, делать странные вещи, требовать от других непонятно чего. Как правило, потом оказывалось, что все, что она говорила, делала или требовала сделать, поворачивалось к лучшему. Со временем все убедились, что порой ее устами говорят не иначе, как духи предков – хранители племени.
А Мина, тем временем, выплела из кос какие-то обереги и начала раскладывать их по полу, приговаривая.
- Вот тут – старая Ятвежь. Про нее пока чужим знать не след. Вот тут – Ятвяжь вяликая. А вон там, за болотом, малая Ятвежь. Ордена не будет, князя не будет. А Ятвежь устоит. Да, точно. Надо брать. Литвинские девки – сладкие, как мед. Слаще пущанок. – Она неожиданно подмигнула Боруте.
- Мино, - Сколоменд заговорил ласково, стараясь не вспугнуть духов, что говорили сейчас устами знахарки, - а Боруте что делать?
- А Боруте сильно много меда – вредно. Слипнется все! – Отрезала знахарка и, сморгнув, принялась споро убирать волосы.
- Вот так, братья. - Сколоменд развел руками. – Похоже, сами боги нам решение подсказали.
Если станет людям Анкада на своей земле невмоготу, примем. Веску им поставим за дубравой, где наши земли с соседскими сходятся. Будет Ятвежь малая.
Борута едва удержался, чтобы не кивнуть головой. Он понял, что отец тоже обратил внимание на то, как раскладывала свои побрякушки бабка Мина. Если Ятвежью старой считать то заброшенное городище, то вместе с Ятвежью малой получался треугольник. А если принять брошенную Миной ленту за реку Наревку…
Да, так и выходило. И если прокопать там ров, как возле старого городища, да укрепить берег… Борута мысленно уже ставил небольшую крепостицу в излучине реки.