Угловатое нечто имело на верхней своей части что-то вроде
электронного прицела, только вот вместе с прицельной сеткой тут
имелась и разнообразная индикация, как то количество
боеприпасов.
— Жень, твоя стрелялка фигню показывает, — нажаловалась я на
оружие, которое уже вторую минуту демонстрировало мне то, что
количество зарядов увеличивается. — Было всего десять, а уже до
сотни дошло.
— Рабочим телом является атмосферный воздух, — хмурым тоном
ответил парень и указал рукой в сторону каменных блоков. — Давай
тестировать.
Не тибанна, а воздух? Очень странно. Впрочем, я здесь не для
досужих размышлений.
Гра-ра-ра!
— Шумность выше, чем я надеялся, — расстроенным тоном пробурчал
Женя и попытался помочь мне встать. И откуда в нем эта излишняя
забота? Не ранена же и даже не контужена, значит, сама упала — сама
и встану, не хрустальная.
Утвердившись на ногах, бросила взгляд на прицел и обнаружила,
что боекомплект опять поднялся до ста единиц, что удобно, но
смущает такая достаточно непривычная вещь как отдача.
Гра-ра-ра-ра-ра-ра-ра-ра-клац!
В этот раз на ногах я устояла и даже ствол удержала примерно в
нужном направлении, но целиться в мишень не получалось… кстати, а
где мишень? Покрутив головой, я спросила об этом у Жени, и он
указал рукой на разбросанный вокруг нас щебень.
— Мощность даже выше оптимистичных расчетов, — уже куда
радостнее пробормотал он и, обращаясь ко мне, приказал: — Теперь
опробуем особый режим. Становись на колено, врубай Силовой кокон на
максимум, целься над второй мишенью и береги глаза.
Получив столь «обнадеживающую» вводную, выполнила всё в точности
и, что странно, только при развертывании Силового кокона на экране
прицела появился значок, означающий, что особый режим стрельбы
доступен.
— Как-то слишком мудрено, проще надо, проще, — пробурчала я и
зажала спуск. В глаза словно песка сыпанули, ствол повело куда-то в
сторону, а скафандр заверещал как недобитая банта, сигнализирующая
о каких-то непонятных рентгенах. Затем появилось оповещение и о
перегреве внешнего слоя скафандра, впрочем, это стало чувствоваться
и так, спереди стало, прямо скажем, припекать.
— … мать! — сквозь легкую контузию и завывания скафандра донёсся
обрывок Жениного вопля.
Проморгавшись, обнаружила себя в яме, которую Женя называл
окопом, рядом обнаружился он же, и его серая до этого броня была
уже и не серой вовсе, а вполне себе черной и даже дымилась
немного.