- В Оперативном Отделе и свои
специалисты есть.
- Повторяю для нерасслышавших, твоя
личность уже известна на обоих берегах реки. Андрюша, ты
примелькался, и эта фуражечка твоя, и легенда твоя инженерная у
всех на слуху, мне уже с мест передавали твоё описание. Тебя знают.
И при твоём появлении будут сразу разбегаться, и это ещё полбеды, а
то ведь будут стрелять без предупреждения. Так что всё, решение
принято, безопасность превыше всего, и Бушмелёв будет выдвигать
твою кандидатуру в замы Терехову, я это дело поддержу. Думаю, что и
другие возражать не станут, ты у всех на слуху. Особенно после дела
в Полазне.
Это было неожиданно… И приятно. Хотя
у Горохова и были немного другие планы, тем не менее это было явным
признанием его заслуг. Замначальника Оперативного Отдела - это
всего одни шаг до кресла члена Чрезвычайной Комиссии. А ведь он был
относительно молод для должности зама. Да, это сообщение безусловно
ему польстило. Впрочем, Поживанов был прав, Горохова уже знали и на
том, и на этом берегу реки. И его отличная легенда про
инженера-вододобытчика уже была многим знакома. Его, так сказать,
«клиенты» - они далеко не все убогие недоумки и мясники типа
Сорокина; господа, выбившиеся в элиту криминального дела, обладали
острым чутьём и пониманием значения информации. Так что…
- Ну, что сказать, - Горохов видел,
что Поживанов ждёт его реакции, закончил: - это приятная
новость.
- Приятная новость? – комиссар теперь
глядел на него немного удивлённо. – Приятная новость - и всё?
- Да нет… Ну, я, конечно, рад, что
меня так ценят, – попытался исправить впечатление уполномоченный. –
Это честь для меня.
- Да что-то по тебе незаметно, –
продолжал удивляться начальник Отдела Дознания. – У тебя, что, были
другие планы? На пенсию, что ли, собирался?
«Сразу видно - сыскарь!». От него
трудно что-либо утаить, Поживанов по лицу, что ли, всё видел, хотя
Андрей Николаевич всегда держал себя в руках, стараясь не выражать
ни жестами, ни выражением лица своих эмоций и мыслей.
- Да нет, просто очень всё
неожиданно, - отвечает Горохов. Он допивает кофе, тушит окурок в
пепельнице. Он не хочет пока раскрывать своих планов никому, даже
сослуживцам.
Уполномоченный встаёт:
- Поеду я, Сергей, устал что-то.
- Ну давай, - комиссар встаёт,
протягивает ему руку. Но когда Горохов уже открывает дверь
кабинета, он окликает его: - Андрей!