- Первый, слышу тебя. Приём.
- Второй, давай возвращайся. Приём, –
доносится из рации. «Первый», кажется, даже обрадовался, что
Горохов на этот раз так быстро отозвался.
«Давай возвращайся». Просто и без
затей. Если бы «первый» сказал: мы взяли след, мы их нашли или дело
сделано, уполномоченный обрадовался бы, но вот это короткое «давай
возвращайся» расставляло все точки над «i». Они устали. Лейтенант
Гладков и четверо его солдат больше не хотели тут торчать. Здесь,
на краю вселенной, в этом пекле, находиться дальше им было просто
не под силу.
- Еду, – в это короткое слово Горохов
вложил всё своё разочарование, всё недовольство. Он не добавил
положенного слова «приём» или заканчивающей фразы «конец связи»,
уполномоченный просто положил рацию в карман пыльника и стал
спускаться с бархана. «Второй» что-то ещё хрипел из кармана, но
Горохов уже не мог разобрать слов. Да и не хотел он их разбирать:
По фигу, что там лепечет этот лейтенант. Слабак. Андрей Николаевич
подошёл к мотоциклу, вернул лопату на место. Достал из коптера
аккумулятор и вставил его в паз зарядки. Всё, на сегодня дрон
отлетался. Потом развернул нарисованную от руки карту, взял компас,
но на всякий случай ещё пару раз взглянул на поднимающееся солнце,
прикинул направление движения. Северо-северо-восток. База там.
Спрятал карту и компас, вставил обрез ружья в специальный кожух, с
правой стороны от руля, чтобы оружие было под рукой в любой момент.
Только выхватить и взвести курки.
Двадцать, ну, двадцать два километра
по карте, но так как почти весь путь будет лежать поперёк барханов,
то по земле выйдет все тридцать. Петлять ему и петлять. Верные два
часа езды с большим расходом бензина, и последний час езды придётся
как раз на начавшийся зной. Чтобы не останавливаться лишний раз,
Горохов берёт из багажной корзины флягу и пьёт теплую воду. Пьёт
столько, сколько может выпить. Заматывает голову шарфом так, чтобы
шарф лежал и поверх фуражки, натягивает перчатки. Вот теперь можно
трогаться в путь.
Солнце всё выше, теперь оно светит
справа. Так и будет до конца пути. При езде встречный воздух будет
охлаждать, но не сильно.
В общем, он приготовился к
утомительной поездке. Андрей Николаевич бросает взгляд на
термометр: пятьдесят! Уже пятьдесят, а ведь солнце только в начале
пути. Ему лучше поторопиться, он выкручивает ручку акселератора, и
мотоцикл набирает ход, оставляя за собой след на песке да облако
пыли и мелкого песка вперемешку с тлёй.