Тот испуганно дёрнул головой.
- М...м... Такм, никакого Але не
видал, господин. Хранцуза видал, гличанина видал, а Але не видал, –
растерянно произнес гость, с усилием почесывая косматый затылок.
Его усилия от попытки вспомнить на лице даже отразились: борода
торчком встала, глаза собрались в кучку, а лоб покрылся
морзинами-бороздами. – Исчо сарай видал с припасами.
Большой-большой, мабуть с церкву. Людишки сказывают, что все харчи
у них там хранятся...
Имам то и дело кивал, поощряя
дальнейший рассказ. С каждым новым таким человеком, прибывшим с той
стороны, ситуация с вражеским лагерем становилась все интереснее и
интереснее. В голове появлялись любопытные мысли.
- ... Исчо с водицей тама худо.
Низина, море рядом. Колодец толком не выроешь, камни идут чуть ли
не с сажени глубины. Мабуть водица худая, соленая, порченная.
Апосля брюхом маешься цельный день... Усё, господин. Не видал
больше ничаго...
Достав из кошеля серебряную монету,
парень бросил ее оборванцу. С тем едва удар не приключился от такой
щедрости. Ведь, целый рубль получил, за который ему чуть ли не
месяц нужна на промыслах ишачить. Начал кланяться, как заводной.
Еле-еле его выпроводил.
- Неплохо получается. Я бы даже
сказал, просто отлично получается, - легкая улыбка тронула его
губы. Кажется, появилась одна идея. - У нас есть вражеский лагерь в
низине, вокруг которого нет ни рва, ни стены, ни колючей проволоки.
Из охраны — пешие патрули. Враг многочисленный, разрозненный, из
разных стран и армий, отчего самоуверенный и наглый. Просто лакомая
цель получается. Б...ь, и куда наше командование смотрит?
Вопрос, конечно, был риторическим,
что он и прекрасно понимал. Местные генералы и адмиралы, несмотря
на весь свой героизм и готовность умереть за Отечество, жили, росли
и формировались, как военные, в совсем другой системе координат, а
особенно, в иной военной парадигме. Здесь господствовал другие
законы, правила и обычаи войны: атака плотными пешими колоннами с
выставленными вперед штыками, залповая стрельба, нередко в никуда,
артиллерийская стрельба прямой наводкой, редкое использование
военных укреплений, нелюбовь к военным хитростям. Поэтому и мысль о
ночной атаке на англо-французский лагерь, которая пришла в голову
парню, сразу же была воспринята местным командованием в штыки, едва
только была озвучена.