– Люблю стерв, они такие предсказуемые. Даже кулинарной книги не надо, чтобы грамотно их приготовить.
– Оптимистичное начало.
– И продолжение не хуже, повелитель. Играя на стервозных струнах души, я скоро использую одну легкомысленную леди, для того чтобы наш агент влияния во Фрахтале пустился наконец в свободное плавание. К тому же у него успехи в мистике Цвета хороши. Данное вами начальное знание и сила помогли. У него нет памяти, но на этот чистый лист так хорошо ложится новая…
– Личность?
– Что вы, конечно, нет! Новая структура, наложенная на старую. Память спит, но душа сама подстраивает под себя новые черты, что развиваются в мире, до краев заполненном магией.
– Неплохо. Поторопи события, скоро настанет подходящее время для активации Зерна Хаоса. Конкурирующий с вами Игрок окажется слишком занят. Будет глупостью не воспользоваться. Как там Кромешники, все трясутся над Гранью?
Гаер расплылся в идиотской ухмылке:
– Они плачут, колются, но продолжают жрать кактус. Цвета становится все меньше, а они все трясутся над замшелыми канонами, завещанными сами знаете кем и для чего. Вот уж точно, заставь некоторых богу молиться – они не только лоб расшибут, но и каменные плиты храмового пола проломят. Башка-то чугунная, все пробьет.
– Нет. Дураками их считать – ошибка. У них свои мотивы и первейший – удержать имеющееся. Нет, ты смотри, что вытворяет!
Скорпикора, явно заскучавшая, решила устроить себе небольшое логово, а проще говоря, вырыть нору. То, что вокруг был только камень, ее нисколько не смущало. Целеустремленность и упертость кошачьей породы и так известны во всех мирах, а тут наличествовала крайне модифицированная версия. Рыть и копать на поверхности летучей кошаке показалось скучно, поэтому она изображала шахтера метрах в пяти над полом.
Камень мелкими осколками летел вниз, но стена восстанавливалась почти с той же скоростью, с какой кошачье отродье ее изничтожало. В конце концов, Артасу малость поднадоело зрелище. Легкий жест – и перед сосредоточенной ушастой зверушкой, ожесточенно работающей когтистыми лапами, образовалась глубокая и уютная ниша. Еще и с мягкой пуховой подстилкой. Впрочем, удивление кошки быстро прошло. Юркнув внутрь, молодая скорпикора потопталась на мягком ложе и улеглась, свернувшись клубком. Только, в отличие от простой кошки, хвост держала подальше от мордочки. Жесткий, колючий он.