– Возможно, но портрет – это большая ответственность. Ответственность, в первую очередь, перед самим собой как художником. Рисуя портрет, нужно не только зафиксировать анатомию человека, его платье, настроение, но уметь заглянуть в душу, показать даже то, что он сам о себе не знает или хочет скрыть. С природой всё ясно и понятно: она противоречива, непостоянна, но она не лжива, не двулична, если она не в настроении, то раздражается молнией, ураганом, ветром, свинцовыми облаками, увядшими цветами… Предметы натюрморта отражают свою истинную сущность: осколок римской вазы, бархат ткани, небрежно лежащий на столе, нож из дамасской стали – они открыты взору, и здесь наступает обратная связь… Глядя на изображённые предметы, каждый запечатлевает их красоту внешнюю, а их внутренняя красота передана художником отражением солнечных бликов от их поверхности, теплом или холодом, веющим от тени… В них внутренняя энергия художника, его взгляд, его мировоззрение, желаемое передать созерцателю его полотна. А портрету нельзя навязывать собственное видение объекта, оно должно быть объективно с точки зрения художника и субъективно с точки зрения внутреннего я человека, изображаемого на портрете.
– Мне кажется, ты слишком требователен к себе. Так и должно быть в творчестве: будь то натюрморт, пейзаж, портрет, да любой жанр живописи, зритель должен видеть тебя, отличать твою кисть от кисти любого другого художника. Это должна быть твоя правда, твоё индивидуальное решение, и ничьё иное, а люди, желающие увековечить себя на портрете, пусть сами разбираются со своим внутренним миром…
– Мне претит такой простой подход к тому, что я творю, это не ремесло, это искусство, результат которого может быть непредсказуем. Если я понимаю, что мой интеллект и художественные приёмы ещё недостаточно высоки для такого жанра живописи как портрет, то я не должен за него браться, а то, что я делал портреты в пору моей незрелости, вполне объяснимо именно отсутствием осмысления себя и своего места в искусстве. Портрет должен вызывать эмоции, глядя на него, должно вырабатываться отношение к человеку, изображённому на полотне, а не умиротворённое созерцание или, того хуже, плохо скрываемый зевок.
Конец ознакомительного фрагмента.