И левая – мягкая, гладкая на ощупь,
непривычно тяжелая. И при этом черная, словно искупавшийся в дегте
уголь. Правда только до локтя. Там где Ника закончил жрать кавилит,
проходила неровная волнистая полоса, соединявшая день и ночь,
молоко и сажу, родное и непонятно откуда взявшееся.
Принц повращал запястьем, сжал кулак,
пошевелил пальцами – все движения выполнялись естественно и без
заминки. Разве что сил в новой конечности явно не доставало. Не
похоже, чтобы с ее помощью можно было как прежде разрывать плоть
подземных тварей или удерживать истекающую слюнями хищную пасть,
пока мечом пластаешь подобравшегося с другой стороны врага.
Впрочем, грех жаловаться. Даже грабли
или простой крюк были бы полезнее, чем совсем недавно торчавший из
локтя светящийся кристалл.
Неожиданно полог шатра откинулся и
внутрь шагнул чернокожий мужчина в просторных белых одеждах. Вернее
хотел шагнуть. Потому что стоило лишь ткани начать движение, и тело
Никаниэля среагировало быстрее, чем тот успел подумать.
Стремительнее броска кобры Ник
метнулся к мечу, схватил его и направил на незнакомца. Тот даже
дернулся не успел, как в грудь ему уперлось острие Люминистилла, а
в лицо смотрел холодный прищур золотых глаз. И в них читалось лишь
одно – гибель.
– Воу! Эй, парень, полегче. –
обратился к принцу мужчина, поднимая руки вверх. Всего одну пару.
Не варвар. Скорей всего, просто очень загорелый человек. – Ты
говоришь на общем?
Бедолага похоже даже не подозревал,
на каком тонком волоске висела его жизнь. Никаниэль едва успел
остановить взявшего верх Зверя. Родившаяся в подземных туннелях
сущность не знала пощады и не ведала о существовании союзников.
Любой подобравшийся на расстояние удара должен тут же умереть.
Немедленно. Закон выживания, написанный кровью.
Так думал Зверь. Но не Ник. Хотя и
ему стоило немалых трудов вспомнить когда кто-либо не пытался его
убить. Даже призванные им демоны в мгновение ока разорвали бы его в
клочья, если бы не сдерживающая магия.
Кстати, принц же лишился
Ш-образного шрама на левом предплечье. Причем вместе со
всеми татуировками боевых заклинаний. Впрочем, об этом можно
подумать позже. Мысли есть.
– Не говоришь? – уточнил мужчина. – А
на криамо? – он произнес пару предложений на языке варваров.
Никаниэль знал несколько слов после обучения Шазшаза-Тродияраша,
но, конечно, для общения этого было не достаточно. – Прости, на
эльфийском могу сказать только «Я заблудился» и «Не убивайте».
Надеюсь эти фразы мне никогда не пригодятся.