Станет ли Гильем нападать на деревню, чтобы проучить меня? Это
ведь прямой вызов лорду. Или перебравшись, я поставлю под удар и
деревню?
Надо подумать. Надо очень хорошо подумать.
Купить землю у лорда я не смогу. Только арендовать, кроме платы,
еще и отрабатывая за нее барщину два дня в неделю. Фил отродясь не
пахал и в море на лодке не ходил, хотя как ставить сети знает,
конечно. Научится, куда денется. И я научусь. Но арендованную землю
лорд может отобрать в любой момент, решив, что ему она нужнее — и в
нашей реальности подобное случалось не единожды во все времена.
Еще можно завести хозяйство: огород и скотина всегда считались
женским делом.
Но ведь у меня уже есть хозяйство! Огород. Куры, кролики, отец
собирался завести поросенка, да не успел, а Еве потом было не до
того. Даже если трактир в самом деле перестанет приносить деньги,
можно прожить этим, к тому же море под боком! Вот разве что налоги
за трактир и землю, на которой он стоит… Нужно платить налоги, и
яйцами и курятиной не отделаться.
А кто сказал, что у меня и потом не будет постояльцев? В конце
концов, в тот ресторан, где я работала, со всего города ездили, и
свободных столиков по вечерам не было!
Понятно, что человеку с дороги нужна не высокая кухня. Смогу ли
сделать так, чтобы людей прельщала не перспектива незаконного
заработка, а вкусная еда и удобная постель? Чтобы условия в моем
трактире перевесили возможных «сговорчивых вдовушек»? Борделя у
меня не будет!
— Эй, — негромко позвал меня Альбин. — Очнись!
— Да-да, спасибо, все в порядке, — не к месту ответила я.
Я не собираюсь продолжать «дело отца» и заниматься контрабандой.
Мне нужен легальный доход и защита.
— Очнись! — повторил Альбин, щелкнув пальцами у меня перед
носом.
Я тряхнула головой, приходя в себя.
— Спасибо, ты мне очень помог. А теперь отпусти меня,
пожалуйста. Мне нужно подумать, хорошенько подумать, а на ходу это
делать проще.
Если… Нет — после того, как Гильем поймет, что ловить у нас
нечего, нужно будет сделать так, чтобы ему подобные, оказавшись у
нас, видели не беззащитную семью, а полный людей и охранников
постоялый двор.
— Как знаешь, — Альбин помог мне спуститься. — Надеюсь, ты
собираешься думать не о том, кому еще попробовать продаться?
— Да иди… — Я выдохнула. Это не приятель и не коллега. Это
опасный человек, который не намерен избавлять меня от нынешних
неприятностей, но может доставить новые. — Прошу прощения,
господин. Это была глупость, порожденная отчаянием. И я ни в коем
разе не собираюсь ее повторять.