- Чего хватаешься? – шёпотом
спросила девка.
- А чего крадёшься? – в тон ей
ответил Рьян.
- Удушить тебя хотела, да ты
проснулся невовремя.
- Врёшь.
- Вру. И что с того?
Молодец отпустил её, сел и
хорошенько, до хруста в членах, потянулся. Похлопал по месту рядом с собой:
садись, мол. Йага осталась стоять.
- Зачем к матушке явился?
Рьян мотнул головой, отбрасывая от
лица спутавшиеся волосы. Маленькие золотые кольца в ушах дрогнули.
- А тебе что? Думаешь, я душегуб
какой?
- Коли так, то земля тебе пухом, -
спокойно ответила ведьма. – Чего просить собрался? И чем платить?
Молодец упёр локти в колени, положил
подбородок на сцепленные ладони. Долго снизу-вверх смотрел на девку и, наконец,
признался:
- Проклят я. Ведьма твоя обещала
помочь.
- Матушка Зорка. Коли помощи
просишь, так зови её с почтением.
- Ну Зорка, - не стал спорить Рьян.
– А чем платить ей стану, - он тронул маленький деревянный туесок, висящий на
шнурке на шее, спрятал под рубаху и похлопал рукой, - то не твоего ума дело.
Неужто думал, девка любопытная
выпытывать станет? Посулит награду, если скажет. Йаге и впрямь любопытно было –
сил нет. Но в темноте не видать, как у неё нос сморщился от расстройства. Она
сказала:
- Проклят, стало быть. Что ж, знаю,
что матушка поутру сделает. Пойдём.
Она не глядела, послушался ли гость.
Коли богам он люб настолько, что наново с Йагой свели, то и разума они ему
дадут, чтоб не перечил.
Когда Рьян вошёл в избу, Йага уже
вовсю топила печь. И, хоть рыжий и делал вид, будто не по велению зашёл, а так,
гулял просто, ухмыльнулась.
Огонёк хитро подмигивал из глубины
устья, знай дровишек подкидывай. Весёлый дым сначала занавесил кухоньку, но
быстро нашёл выход и послушно потёк в трубу.
- Возьми горшок, - велела ведьма. –
Воды налей. Да ставь в печь.
- А сама что? Невмоготу? Придумала
тоже! Мужику кашеварить!
Йага медленно облизала губы, ни
слова не говоря. А то так бы и дала хворостиной промеж лопаток! Молодец скрипнул
зубами и начерпал из бочонка воды, поднял горшок, и впрямь тяжеловатый для бабы.
- Куда ставить-то?
Лесовка мотнула головой – копна
волос так и заплясала, ровно то пламя.
- Да смотри к огню поближе!
Огонёк поманил Рьяна из самой
глубины печи – поди ещё дотянись.
- А ухват где?
Девка вскинула густые брови. И так
хороша она была в этой осенней сырой темноте, так её загорелую кожу целовали
отблески пламени, что Рьян в кои-то веки передумал препираться. Быть может,
молчи он почаще, больше бы друзей себе нажил и меньше врагов.