Остальные внутри машины были готовы к решительным действиям. Атаман Бешеный Карло уже висел на своем прыгунке, его лихие разбойничьи косички развевались на ветру. Золотко-Пит держался за второй прыгунок и отрабатывал холодящую кровь разбойничью ухмылку.
– Я тоже хочу разбойничать, я уже большой, – ныл Калле. – Я специально наточил нож!
– А, так это ты утащил овощной ножик, – Хильда не отрывала взгляда от дороги.
– Ага, а как придется кричать: «Руки вверх!», тут ты и заревешь. – Хели, несмотря на скорость, невозмутимо красила разноцветным лаком ногти на ногах. Хели – самая опасная и гениальная разбойница в семье, хотя ей всего двенадцать, поэтому ее берут на дело только в чрезвычайных ситуациях, чтобы вышло пострашнее. Хели сидела на заднем сиденье, растопырив пальцы, и ни на секунду не теряла равновесия, хоть машина и подскакивала на ухабах.
– Пофлуфай батяню, батяня лутьфе внает, – сверкнул золотыми клыками Золотко-Пит. Клыков было два, по одному с каждой стороны, и ухмылка напоминала тигриный оскал. – Когда батяня фкавет, фто готов, тогда и будеф готов.
– Небось когда сам на пенсию пойдет, – буркнул Калле.
Карло помахал петлей прямо перед носом Калле:
– Не дождешься, парень! Я НИ-КОГ-ДА не пойду на пенсию! А ну повтори.
Девятилетнему Калле было и страшно, и весело.
– Ты НИ-КОГ-ДА не пойдешь на пенсию. Никогда и ни за что! Окей?
– Я изворотлив, устрашающ и полон сил!
Хильда изящно обогнала наш BMW, перегородила ему дорогу и начала отсчет. Отсчет очень нужен, когда все действуют одновременно.
– Паркинг – есть! Контакт – есть! Пять-четыре-три-два – прыгунки наготове – прыгунки!
На слове «паркинг» раздался визг тормозов, и скорость упала до нуля. Машина встала как вкопанная. На слове «контакт» с дребезжанием распахнулись передние двери. На «пять-четыре-три» Карло и Пит синхронно выстроились в дверях, держась за прыгунки, и приготовились к броску.
– Свидетелей не оставлять! – успела крикнуть Хели, и Бешеный Карло с Питом вылетели из разбоймобиля навстречу машине-жертве. Нашей машине.
Все произошло очень быстро. Кстати, Ванамо решила, что это телепрограмма «Розыгрыш», и страшно расстроилась, когда Бешеный Карло сгреб с заднего сиденья меня и пакет с карамельками:
– Эй, а почему Вилья? Я же фотогеничнее!
Ко мне протянулась огромная волосатая лапа, и я успела схватить только самое ценное – розовую записную книжку, с которой никогда не расставалась.