Ну да, это мой сын и его… невеста. Это не укладывается в голове, этого не может быть! Однако вот же они передо мной: она – смущена, он – натянут как струна, готов защищать ее и себя перед всем белым светом, готов ответить на любой вопрос (он так и сказал: «Ты спрашивай, что хочешь»), готов ко всему…
– Я так и думал, что ты сначала удивишься, даже расстроишься, а потом будешь беспокоиться, пока не поймешь…
«Дурачок, – думаю я с отчаяньем, – какой же ты дурачок еще». Но говорю другое:
– Ты прав: удивилась, расстроилась и буду беспокоиться – всё так. Но дайте же мне время, чтобы понять!
Этот разговор был месяца за четыре до свадьбы, и все это время острое беспокойство не покидало меня: вмешиваться в происходящее не могу, пока не разберусь, а как разобраться?
– Доигрались со своей самостоятельностью, – мрачно комментирует создавшуюся ситуацию моя родня. – Все дозволено: хочу – женюсь, хочу – развожусь. Пустили вы с отцом всё на самотек. И никто ни за что не отвечает…
Слышать это мучительно, но, может быть, и правда проморгали мы что-то?
– Что ж ты молчишь? – упрекаю я мужа, но тот невозмутим:
– Словами тут не поможешь. Да и что пугаться раньше времени? Парень он толковый, давно сам за себя отвечает – вполне взрослый человек.
Мне бы его спокойствие! Или выдержку.
А у меня тревога не проходит, да и выдержки не всегда хватает. Заглянуть бы на десяток лет вперед или хотя бы на год! Нельзя. Что остается? Сомневаться и терзаться?
Нет, сын прав: я должна понять, что происходит с ним и с той, у которой «глаза как у Ассоль, правда, мама?».
Они часто бывают у нас дома вместе, и я вижу их и третий, и пятый, и десятый раз: как ладно они разговаривают, как бережно спорят, как легко понимают друг друга, как любят вместе что-то делать (даже посуду мыть). Нельзя не видеть: им хорошо друг с другом!
А беспокойство не проходит: рано, слишком рано! Ведь семья – это не столько дополнительное удовольствие, сколько дополнительные и очень серьезные обязанности. Как это объяснить им? Все слова неубедительны и общи, все страшные примеры вызывают улыбку: «А у нас будет не так». «Да ведь все так начинают! С точно такой же дурацкой уверенности, основанной на незнании, неопытности и слепоте временного очарования. Ну что у вас есть за душой, кроме этого?!» – снова сбиваюсь я со спокойного тона и слышу в ответ: «Почему “дурацкой” и почему “слепоте”? Мы много думали об этом. Хочешь, расскажу?»