Дремавший Сашка даже подпрыгнул от возмущения, и Ульяна тут же пожалела, что разбудила это лихо.
– Ты соображаешь, что говоришь? – пробурчал он. – У меня впервые за последние три года поперла масть, а ты предлагаешь все бросить и полететь на твои сраные Мальдивы?
– Они не мои, к сожалению. Были бы мои, я бы оттуда не вылезала…
– Да мне по хрену! – взвизгнул он. – Меня снова стали приглашать. Уже два корпоратива за неделю. Два! А месяц назад я лапу сосал.
От ярости он покраснел и даже стал задыхаться, и Ульяна поспешно «приняла меры». Пока он надувался злобой, она скинула халатик и улеглась рядом с двусмысленной улыбочкой на губах. Распалялся он быстро, а перед таким мощным оружием, как ее грудь, полная, внушительная, терял волю, зарываясь в нее, как неразумный телок. Сейчас, когда Ульяна была перед ним виновата, Сашка мог делать все, что заблагорассудится, чем он и воспользовался. Он мял, тискал грудь, впивался губами в пунцовые соски, кусал и вообще сознательно делал ей больно, вынуждая вскрикивать.
Иногда Ульяне казалось, что он специально делает ее виноватой, чтобы потом творить все, что ей не нравилось, и тем самым компенсирует собственные неудачи. Отдаваясь Сашке, она с определенным недовольством осознала, что Вадик, по всей вероятности, прав, и привычка быть рядом с таким внешне роскошным самцом, как певец Икар, еще не повод терпеть его бесконечное нытье и истерики.
«Ведь есть же где-то настоящие мужики, – думала она, восторженно охая, постанывая и прикусывая губу, как это делают актрисы специфического кино. – Нормальные, непуганые шоубизом, не отличающие Версаче от Картье, плюющие на рейтинги и эфиры, ласковые, нежные, заботливые. Ведь есть же! Только где их взять?»
Сашка в этот вечер не был ни ласковым, ни нежным. Он в принципе был довольно эгоистичным в постели, но если раньше хотя бы изображал страсть, то после ссоры в его резких движениях не осталось ничего, кроме вымещения собственной обиды. Ульяна терпела. В такие минуты ей вспоминалось начало собственной карьеры, а еще внезапно накатывала странная жалость к проституткам, вынужденным терпеть все прихоти клиентов, молодых и старых, без шансов отказаться.
Как же она ненавидела такие моменты…
– Между прочим, – небрежно сказал Сашка, когда страсть улеглась и прикрылась простыней, – сегодня мне сказали, что мы как пара выглядим смешно.