- Прости сынок...
Это очень тяжело, я уже видел и знал, что это он. Но по правилам, близкий
родственник должен подтвердить.
Слова полицейского
вывели его из состояния ступора.
- Как? Кто?
- Пойдём, - майор
мягко приобнял его за плечи и попытался вывести на свежий воздух, но Дима
скинул его руку и со злостью опять спросил.
- Я хочу знать всё,
сейчас. Кто и когда это сделал?
- Всё, что мы знаем
на данный момент, я тебе расскажу, но не здесь. Пошли.
Дима в последний
раз бросил взгляд на бледное лицо брата, провёл рукой по его светлым волосам и
быстро вышел вслед за майором. Теперь ему надо знать всё, а самое главное, кто
это сделал, кто убил его брата.
Он вышел на улицу и
зажмурился, яркое солнце ударило по глазам и по нервам, мелкая дрожь пробежала
по телу, а сердце сковал ужас от осознания, что он больше никогда не увидит
братишку, не обнимет и не даст оплеухи.
Он почувствовал,
как паническая атака начинает сгибать пополам, как боль жгутом скручивает
внутренности, а сердце с бешеной скоростью начинает бить в грудную клетку,
причиняя ещё большую боль, отдаваясь шумом в ушах. Такое с ним было впервые.
Майор Шустров
протянул пачку сигарет, и Дима смог только со второй попытки взять дрожащими
пальцами сигарету.
- Виталий Анатольевич...
Майор Шустров
кивнул и стал рассказывать.
- Три часа назад на
пост дежурному поступил звонок, звонил испуганный дед из аула... Он кое-как на
ломаном русском смог сообщить, что наткнулся на тела двух сильно обожженных
мужчин, - Шустров затянулся и, посмотрев по сторонам, продолжил. - Меня там не было...
Но по фото... Чёрт, такого я не видел за все годы службы...
- Что?
Чувство потери,
горечи и злости добавляли сил, не давали утонуть в раздирающей сердце боли.
- Их сожгли. Сука,
это же надо таким способом расправиться с мальчишками.
Майор посмотрел на
парня, отметил его бледность и то, как горели глаза.
- На каждом были
надеты покрышки... Второй паренёк ещё больше обгорел, почти весь.
Сынок, мы найдём тех,
кто это сделал.
- Я сам найду.
- Не горячись.
Доверь всё нам. Мне. Я лично займусь этим.
Дима тряхнул
головой, давая понять старому другу семьи, что ему этого мало и с болью в
глазах уверенно спросил.
- Где это
случилось?
А уже через десять
минут он и Мишаня гнали через Агойский перевал, не сбавляя скорости, обгоняя и
умело входя в каждый поворот. Друг молчал, он просто не знал, что говорят в
таких случаях, но прекрасно понимал состояние Димы.