Остальные бойцы Дельта
остановились у своей временной казармы. До возвращения спецбортом в Россию у
них оставалось около десяти часов и каждый планировал провести это время на
койке, крепко обнимая подушку.
Только Артём пока не собирался
отдыхать, его ждала видеосвязь с Мурашовым.
Выйдя из казармы, он достал
пачку сигарет, вытянул одну, прикурил и с удовольствием втянул в себя горький
дым. С каждой затяжкой он обдумывал всю эту хреновую операцию, думал, что
конкретно будет говорить полковнику, и точно знал, придётся ответить за ранение
двоих бойцов.
- Надо бросать эту никотиновую соску...
Через час Артём вернулся в
казарму, где уже вовсю стоял громкий храп, скинув берцы и не снимая одежду,
завалился на свою койку и прикрыл глаза.
Как всегда, после отчёта
руководству, Лихой чувствовал себя, как выжатый лимон, и это понятно, только
он, только Мурашов мог одними словами вытрясти из каждого своего бойца весь
дух. А иногда ему хватало только взгляда, чтобы они все без исключения втянули
головы, боясь и уважая этого сильного человека.
Каждая единица, каждый боец в
Дельта безоговорочно доверял командиру и уважал его - их руководителя, и не
потому что он заставлял их это делать, он их научил и привёл к этому.
Через пять часов Лихой и Муха
уже стояли в небольшом помещении санчасти базы.
- Ему там пластику делают что
ли? – Муха не сводил глаз с хирургического блока, всем своим видом показывая,
что он спокоен, но это было не так. - Всего-то пулю вытащить и косточки вместе
сложить надо.
- Так, а ты что тут делаешь?
- В смысле? – не понял Антон и
повернул голову к своему комвзвода.
- Шёл бы на костоправа учиться,
а не в людей стрелять.
- Ну, с этим проблемка есть
небольшая…
- Какая?
- Крови боюсь.
Лихой сначала не понял,
нахмурившись посмотрел на сослуживца, но потом до него дошло.
- Галустян хренов...
Муха хмыкнул и сел на ближайший
стул.
***
- Эй, воин!
- Что... Где?
- Воин, тебе ещё рано!
- Кто говорит?
В кромешной темноте стал
появляться маленький лучик, с каждой секундой разрастаясь все больше и
превращаясь в красивого белого голубя.
- Я.
- Птица?
- Я могу принять любую форму.
- Кто ты?
- Я - НИКТО и я - ВСЁ.
- Как это?
- Я знаю, ты не веришь в меня,
а зря.
- Ты Бог?
- Я - это большее.
Голубь летал вокруг и заставлял
жмуриться, этот неземной голос проникал в каждую частичку, играя молекулами и
переворачивая сознание.