– Анника, что случилось?
– Да вроде ничего.
– Тогда почему ты молчишь, не даёшь о себе знать? Я же переживаю!
– Я всё это время думала о нас.
– Я тоже. Я сказал маме, что ты мне нравишься и что будем к тебе посылать сватов.
– Зачем? Я же просила! Ну что ты наделал! – Ян услышал злость в её голосе.
– Ну, я подумал: если мы нравимся друг другу – почему бы и нет? Я же не собираюсь обидеть тебя. Мы придём, засватаем, сыграем свадьбу и будем жить вместе. Ты только скажи, что ты согласна.
– Ну, и как ты это представляешь? Вы придёте, я скажу: ой, папочка, я его люблю! Да он же мне голову оторвёт! Ян, если я тебе и вправду дорога, не торопи меня. Нам же не по сто лет! Я не хочу позорить отца и братьев. А если я при всех скажу, что отказываю тебе, ты обидишься и этим разорвёшь моё сердце на маленькие кусочки.
– Я понял. Но мне горько. Так заведено у цыган: идут просить руки к отцу невесты, и если дочь согласна – играют свадьбу. Почему я не могу прийти к твоему отцу – не понимаю!
– Я не могу тебе всё рассказать, просто сейчас не время. Я сама тебе позвоню. Хорошо? – И, не дождавшись ответа, отключила телефон.
Ян подошёл к зеркалу.
– И что со мной не так? Почему она так со мной? Ну, сказала бы, что, мол, собачка заболела или кошечка, поэтому не до сватов. А так я ничего толком и не понял. Почему её сердце разорвётся на маленькие кусочки? Тогда я соберу все эти хрустальные кусочки, приложу к своему сердцу – и они оживут. Глупенькая моя, маленькая девочка, если бы ты знала, как моё сердце любит тебя, ждёт тебя, ценит тебя! Я подожду – я умею ждать.
…… Прошёл год. В жизни Яна ничего не изменилось. Всё те же уговоры, что надо подождать, сейчас не время, что «ты тот человек, который мне нужен»… И вроде бы пора понять, что здесь что-то не так. Однако костёр страсти затухать предательски не хочет. А боль, досада, переживания по-прежнему, словно поленья, разжигают его.
И чем больше Анника отделяется, тем сильнее любовь к ней. Любовь, которая приносит другим радость, его душу разъедает, не даёт покоя, мучает. Кто знает, какая она – любовь? Такая, как у него? Или такая, как у счастливчиков – обоюдная, живая, наполняющая жизнью и радостью?. Кто скажет? Кто объяснит? Кто услышит крик его души? Кто пожалеет и поймёт? Но делиться ни с кем не хочется. Делиться он может только радостью, а горечь мужчина должен побороть сам, наедине с собой, и так, чтобы выйти из этой схватки победителем. А уже потом – лечить израненную душу…