Допустим, мы родили сына в большой любви. Мы его любим, безумно любим, год, два, десять, двадцать, сорок. И мы не даем ему ни капли свободы. Такое отношение к сыну трудно назвать любовью, это, скорее, эгоизм в самом неприкрытом виде, это родительский эгоизм. И так во всем, в первую очередь, необходимо понимать, что раз мы в любви дали кому бы то ни было жизнь, мы должны дать себе и сотворенному свободу.
Эти рассуждения непосредственно касаются нашей темы.
Итак, мы определились, что творческий человек, дающий жизнь другому, является личностью. Сила заключается в абсолютной чистоте, потому что соединение любви и свободы – это абсолютная чистота, это и есть та сила, о которой можно говорить. То есть сила – это абсолютная чистота. Если представить себе две прямые как любовь и свободу, скрещенные в одной точке, то точка соединения этих прямых и есть чистота. Иными словами, соединение ног человека образует точку чистоты в основании туловища. Естественно, что эта чистота будет питать весь наш организм, все наши мысли, мечты, все наши деяния и творения. Значит, можно говорить, что в нас присутствуют чистые помыслы, которые не являются какой-то фразеологической абстракцией, а представляют собой не что иное, как соединение безграничной любви с абсолютной свободой.
Безграничная любовь – это не сфера фантастических романов, а совершенно нормальный рабочий инструмент. Любовь – это абсолютное отсутствие страха при сформированном желании скопировать себя. Малейший страх моментально вызовет сомнения, которые, в свою очередь, вызовут преломление любви, преломление творческого процесса, которое можно назвать и другим словом – рабство. А рабство является основой другого слова – работа.
Так сколько же людей на земле, работая, в состоянии улучшать среду обитания? Ведь, мы сказали, что таким процессом может заниматься только творческий человек, но никак не раб. Только человек, обладающий свободой, может в любви творить жизнь на земле. Любовь у раба замещается исключительно страхом. Для того чтобы такого человека заставить что-либо делать, его хозяин обязан инициировать рабочий процесс, который у творческой личности начинается с любви, а у раба начинается со страха. Любое действие раба побуждается страхом со стороны начальника, поэтому в его основе лежит принуждение вместо любви.