Епископ посмотрел на него осоловелым взглядом. Ему было всё равно, что произойдёт завтра – главное, на сегодня все их богоугодные дела завершены с честью.
– Брат, не обессудь, если я пойду, отдохну, – сказал он, – а завтра мы решим и этот вопрос.
– Во истину, праведные слова. После трудов во имя Господа нам всем положен отдых. Да благословит тебя Господь.
– Аминь, – епископ осенил крестным знамением себя, затем брата-инквизитора и поплёлся в свою комнату, чтоб попытаться спокойно проспать хотя бы остаток ночи. Завтрашний день обещал быть не менее напряженным.
Инквизитор же убрал остатки пищи и сладко потянулся. Несмотря на то, что время близилось к трём, он всё-таки решил заглянуть к Марте. Дела сераля волновали его не меньше, чем выявление виновности ведьм.
Осторожно пройдя по знакомому полутёмному коридору, он свернул совсем в другую дверь и оказался, вроде, в ином мире с ковром на полу, тяжёлыми шторами и мягкими креслами. На стене висела картина, изображавшая Мадонну с младенцем, но её не удавалось рассмотреть в темноте. Инквизитор просто знал, что она существует. На ощупь прошёл через тёмную гостиную и тихонько открыл незапертую дверь.
– Марта… – позвал он, – ты здесь?
– Да, Ваша милость, – ответил женский голос так быстро, словно Марта не спала, ожидая хозяина.
– Я ненадолго, – инквизитор нащупал стул, который всегда стоял на одном и том же месте, – хотел узнать, как там наша маленькая Грета? Водила ли ты её в камеру пыток, как я тебе приказывал?
– Да, Ваша милость. Я водила её вчера вечером, когда Вы с монсеньером епископом изволили отдыхать.
– А рассказала ли ты ей то, что я велел тебе рассказать?
– Да, Ваша милость. Я сказала ей, что против неё имеются неопровержимые улики, касающиеся её высказываний, порочащих имя Господа нашего, а также подозрения, касающиеся её связи с дьяволом. Чтоб достоверно выяснить все обстоятельства дела, она должна быть подвергнута Испытанию. Я показала ей «испанский сапог», инструменты для клеймения калёным железом и «дыбу», рассказав, как всё это применяется.
– А что она?
– Она плакала….
– Может, она размазывала слюни по щекам, как делают все ведьмы? – перебил инквизитор строго, – ибо, как сказано в пятнадцатом основании Инструкции: «…коли ты невиновна, пролила бы слёзы. Если же ты виновна, то слёз не лей».