Но, как ни странно, никакого плотского возбуждения Володя не испытывал. Даже наоборот, прежнее острое чувство полового возбуждения куда-то пропало, сменившись холодным и расчетливым любопытством, а что же будет дальше. Будто третий лишний сидел сейчас внутри Володи и отстраненно наблюдал, что же произойдет и как поведет себя подопытный кролик Кокин.
И хотя желание уже пропало, из жалости к своим деньгам и самому себе Володя принялся целовать тело проститутки, мять ей грудь и ягодицы, массировать ей лобок и промежность.
Тело девушки было плотным на ощупь, холодным и упругим, будто резиновым. От него резко специфически пахло чем-то искусственного: то ли пластмассой, то ли дезинфектором для унитаза, который обычно применяют в общественных уборных.
Этот характерный хлорно-импортный запах дезодорированной плоти вызвал в мозгу Володи сложный ассоциативный ряд чего-то постыдного. Как если бы он сел прилюдно какать днем посреди Красной Площади или начал онанировать в переполненном вагоне метро, демонстрируя всем эрегированный член.
Но сама мысль о том, что то, чем он сейчас занимается, с моральной точки зрения обыкновенного человека предосудительно, горячей волной протеста неожиданно захлестнула изнутри и вновь вызвала в теле плотское возбуждение.
Повалив девушку навзничь и пользуясь моментом, Володя постарался как можно быстрей, пока возбуждение не прошло, овладеть проституткой, и интенсивно совокуплялся с ней до тех пор, пока не испытал физическое облегчение.
Как только порыв похоти, так внезапно охвативший его, прошел, он сполз с девушки, которая всё это время безучастно лежала под ним с широко раздвинутыми ногами, растянулся подле на кровати и принялся внимательно ее разглядывать.
– Так тебя Наташей зовут? – наконец спросил Володя, стараясь получше запомнить черты ее некрасивого, но миловидного лица и продолжая при этом щупать почти автоматически ее невысокую, но упругую грудь.
– Да, Наташей, – даже не глядя в его сторону, еле слышно произнесла девушка, продолжая лежать на кровати в позе вытянувшегося во фрунт солдата: ноги вместе, руки по швам.
– Откуда ты сама такая-то?
– Из Белгорода.
– Так ты не из Столицы?
– Нет.
– А маму твою как зовут?
– Мамку? – Наташа так растерялась, услышав это, что повернулась всем телом к Володе, приподнялась на локтях и внимательно и настороженно посмотрела ему в глаза.