При том я тоже не упускала своего, преследуя цель познакомиться, как можно с большим количеством парней нашего курса. Каждый вечер после трудовой повинности, я уходила с поля, окруженная толпой поклонников. Климов, в очередной раз, приехавший в колхоз, наблюдая эту картину, был очень не доволен.
В один из последних дней, перед отъездом из Бугров, я набрала целый мешок морковки, его не возможно было просто поднять, не говоря о том, чтобы вынести с поля. Палыч с Юркой были так внимательны, что предложили свою помощь в транспортировке мешка до автобусной остановки. Хотя высказывался и альтернативный вариант вообще оставить меня в лагере. Вместе с мешком. Но я его наверно не одобрила. Наконец, они ушли с поля, а мы с Ольгой что-то замешкались, и когда через минуту вылезли на шоссе, ведущее в лагерь, то были неприятно поражены. Шоссе было пустынно. Никого, ни единой живой души, только у обочины красовался мой неподъемный мешочек. Я дала выход своему гневу, припомнив все слова из нецензурного лексикона. Как можно было бросить мою ценнейшую поклажу на произвол судьбы! Мои вопли еще долго разносились над пустой дорогой, пока, видно вдоволь насладившись моими познаниями в области «изящной литературы», наши мальчики не высунулись из противоположного кювета. Поднатужившись, Палыч, взвалил мешок на плечи и доставил его к автобусу. Я уехала. В Девяткино, на платформе меня уже ждал другой носильщик. Скоро наша работа в колхозе благополучно завершилась…
В октябре началась учеба, мы с девчонками опоздали на первое же занятие по анатомии, парни посмотрели на нас презрительно. Меня ждал сюрприз – пресловутый «сорок третий номер» оказался у нас в группе. Его звали Зураб Рамазович Аблотия. Он меня тоже сразу узнал но, быстренько оценив ситуацию – принял сторону парней. Их успехи в освоении программы первого курса еще больше разделяли нас. Мы с девчонками, как не старались, хватали одни неуды. Я стала безбожно прогуливать институт, мне некогда было учиться. Иногда, бывало, соберусь, и вдруг звонит Серега и уговаривает сегодня не ходить на учебу, а банально – пойти в кино. Долго уговаривать меня не приходилось. Да, и к тому же мне нравилось набрать побольше хвостов, потом разом все отработать – и со свежими знаниями – на экзамен. «Пятерка» вела себя сносно, или просто я слишком редко появлялась на занятиях, что не могла точно оценить «сносность» этого поведения.