Порой, в порыве человеколюбия, мне иногда бывало жаль, что я в действительности только одна, что, даже раздвоив душу, нельзя раздвоить тело, чтобы всем желающим досталось по такой персональной копии. Нет, нельзя всех сделать счастливыми. И моя главная ошибка состоит в попытке сделать именно это, осчастливить человечество. Но сделать человечество счастливым, это равносильно тому, что погубить его. Представляете, масса таких безмозглых, веселых идиотов и все счастливы, постоянно счастливы. Нет, счастье – это путь регресса. Все более менее великое на земле, не говоря уже, о величайшем, создавалось несчастными людьми. И чем глубже было горе человеческое, тем усерднее работала творческая мысль. Только, создав что-то значительное, этот обездоленный малый, чувствовал себя воистину человеком и в этот краткий момент он был счастлив.
Да, пусть творчество является только суррогатной заменой обыкновенной земной любви, но что же делать, когда нет другого выхода. Чтобы не выть на луну, умываясь горючими слезами, я как неистовая, писала стихи. Стихосложение – это был выход, и к тому же какая ни какая, а самореализация. Женщина должна как-то само выражаться, если ей не везет в любви.
Правда, грех мне прибедняться, уж чего – чего, а любви вокруг меня было море разливанное. Хочешь, так плавай, хочешь, акваланг захвати! Но мне мало было просто обожания, я сама хотела трепетать от чьих-то прикосновений. Я, с детства, утверждала, что создана для любви. Что ум, красота, талант, внутренний огонь и потрясающая жизнестойкость, данные мне – это только пути достижения «нирваны». «Все, что нам нужно – это только любовь» – слова популярной песенки практически могли стать моим гимном, по крайней мере, они конкретно указывали направление действия. И я была готова «потерять невинность в боях за любовь». Ну, держись, мой принц с морковного поля! И так еще раз начнем с самого начала, чтобы не упустить, возможно, важных мелочей. Да и пора представиться, а то до этого момента мое повествование было каким-то безличностным. Ни одного имени. Ох, как же вас назвать мои герои, а оставлю я вам ваши, родные имена. Ужасно не люблю, когда в конце фильма или романа, основанных на реальных событиях, пишется, что имена героев изменены. Мы – смелые люди, нам нечего скрывать и не кого бояться, даже если эта книга увидит свет. Ну, держитесь ребята, я вас всех очень люблю, но автобиографическое произведение подразумевает минимальный объем вымысла, а все остальное перестирка грязного белья.