Теперь же Иголочка испугалась, увидев выпрыгнувшего из кареты франта, разодетого как самое настоящее пугало в перьях. Вскрикнув от испуга, девушка попятилась назад, но незнакомец тут же выставил вперёд руки в успокаивающем жесте.
– Не пугайся, это я, Таль! – мэтр снял с себя маску, и эльфийка вздохнула с облегчением.
– Я боялась, что вы уже не придёте! – сказала девушка, улыбаясь. – Уже поздно. Я уже подумывала о том, чтобы уходить домой, но боялась тем самым вас подвести.
– Извини, – склонился в полупоклоне модельер. – Меня задержали дела.
– А куда уехала карета? – спросила эльфийка, провожая взором экипаж Ллойс, который уже проверяли на посту стражники. – Мы не поедем на бал?
– Нет, – покачал головой Таль. – Не в этой карете. Мы арендуем экипаж на мосту, когда пройдём проверку. А тут ехали люди, которые любезно подвезли меня сюда. Я не хочу больше их тревожить, поэтому мы отправимся сами.
– Понятно, – кивнула Иголочка. – Пойдёмте.
Когда Таль со своей помощницей приблизились к посту стражи, карета Ллойс уже укатила вперёд.
– Ваши документы! – выступил вперёд начальник смены, требовательно протянув ладонь вперёд.
– Пожалуйста! – расплылся в улыбке мэтр, вкладывая бумагу ему в руку.
– Приглашение на бал, значится, – хмыкнул тот. – Назовитесь.
Таль представился, отрекомендовал свою спутницу. Стражник нашёл нужную фамилию в списке, вычёркивая её. После этого он осмотрел обоих гостей с головы до ног при помощи магического монокля, нахмурившись. Оба сверкали, словно новогодние пальмы, украшенные волшебными огнями или как огненные цветы, которые кудесники и алхимики называли мудрёным словом «фейерверки».
– Это магические одежды, – тут же пояснил Таль, правильно истолковав замешательство начальника поста. – Я делаю подобные вещи на продажу и у меня свой магазин в центре города.
– Я знаю! – продолжал хмуриться стражник. – Мне придётся вас обыскать, поскольку ваши одежды могут скрывать оружие.
– Да пожалуйста! – легко согласился мэтр.
Если бы капитан знал о том, что в магической бездонной шляпе мэтра спрятано оружия на целую дюжину солдат, то, вероятно, сразу бы арестовал полукровку. Однако он находился в блаженном неведении, а сам модельер зарёкся в дальнейшем ходить без оружия, поскольку в памяти были ещё свежи воспоминания о той ужасной ночи, когда он едва не лишился жизни.