Чрезвычайно метко охарактеризовал Иоанна К.С. Аксаков: «Натура Иоанна влекла его от образа к образу, от картины к картине, и эти картины любил он осуществлять себе в жизни. То представлялась ему площадь, полная присланных от всей земли представителей, и царь, сидящий торжественно под осенением крестов на лобном месте и говорящий народу речь. То представлялось ему торжественное собрание духовенства, и опять царь посредине, предлагающий вопросы. То являлась ему площадь, установленная орудиями пытки, страшное проявление царского гнева, гром, губящий народы… и вот ужасы казней Московских, ужасы Новгорода… То являлся перед ним монастырь, черные одежды, посты, покаяние, труды и земные поклоны, картина царского смирения, увлеченный ею, он обращал и себя, и опричников в отшельников, а дворец свой – в обитель»…
«Он любил показывать себя, говорит Карамзин, царем, но не в делах мудрого правления, а в наказаниях, в необузданности прихотей; играл милостями и опалами; умножая число любимцев, еще более умножал число отверженных; своевольствовал, чтобы показать свою независимость…»
Внимал ли венчанный царь стонам своего народа? Принял ли он царство, как пастырь принимает стадо? Отнесся ли он милостиво и внимательно к своим подданным? Захотел ли он венчанием показать своим боярам, что отныне он есть отец Отечеству?.. Увы, это только была игра в царство…
Почти все историки высказывают тот взгляд, что Иоанн Грозный обладал недюжинным умом и твердым характером. На наш взгляд, ум Иоанна Грозного был не выше среднего уровня, а характер у него вовсе отсутствовал.
Во всем царствовании Иоанна мы не видим ни одной определенной мысли, которою бы он руководился, ни одного прочного убеждения, ни одного твердого правила. Это был ум крайне поверхностный, неустойчивый и неопределенный. Одну минуту он думал одно, другую другое, а третью третье. Он не имел своих убеждений, а поступал так, как ему внушали другие. Узкий и недальновидный во взглядах, он не замечал, как ему окружающие внушали. Болезненно самолюбивый и любивший фигурировать, он охотно выдавал чужие мысли за свои. Гордый и строптивый, он радостно приводил в исполнение чужие внушения, принимая их за свои.
В его душе не было ни Бога, ни любви к родителям, ни любви к детям, ни любви к ближним, ни любви к Родине. По существу, он был ханжа: днем – нигилист, а ночью – молящий Бога о спасении до завтра. Отец – в черном клобуке убивающий своего сына. Престарелый человек – пред смертным одром заигрывающий со своей невесткой. Царь – ищущий жительства в Англии. Отец Отечества – выжигающий целые города дотла. Во всем его характере масса противоречий, неустойчивости, несостоятельности и несамостоятельности.