Плохо, кстати, будет, если такое
случится. Я же их тогда непременно расстреляю и где мне потом новых
таких искать?
Вот и сейчас Оружейник гомонил не
просто так. Он хоть и зануда, а дело свое знает и лишнего никому не
выдаст. И не лишнего тоже.
А группа, стало быть уже собралась и
экипировалась, бурлит кровь у моих молодых волков, предвкушают
дальний рейд. Это нормально, так и должно быть.
Изначально мы пойдем достаточно
большой сводной группой, а вот потом разделимся. Первый пункт на
пути – бункер, тот самый, в котором некогда я нашел карту и свой
«кольт». Рэнди наконец достал меня до печени, и я согласился на то,
чтобы его обшарили сверху донизу, и изъяли оттуда все, что только
можно. До него поисковики пойдут под нашим прикрытием, ну, а
обратно с группой сопровождения из пяти человек, навьюченные как
мулы, Рэнди им заданий надавал столько, что «ой-ой-ой». Я лично
слышал слово «гермозатвор» и им не завидую. Ну, а мы после этого
заберем левее, наша дорога лежит в сторону Дикого Поля.
Впрочем, хотя и волнительно немного
выдвигаться в такой рейд, но чувствовал я себя куда уверенней, чем
несколько недель назад, когда мы с дубьем поперлись в леса. Да и не
удивительно это ни капли. Тогда мы были разрозненной кучкой людей,
которая толком даже не знала куда идет. Сейчас – мы неплохо
вооруженный отряд, причем состоящий исключительно из бойцов, пусть
даже в большинстве своем еще и не слишком опытных.
Ох, как орал Жека, когда узнал, что я
забираю с собой Наемника и Азиза!
- А я с кем останусь! – шумел он –
Совесть у тебя есть? Ну, взял бы ты эту свою малахольную девку. Ну
– одного из этих двоих. Но всех-то нафига брать? С кем я
останусь?
- Нет у меня совести – даже удивился
я – А то ты этого не знал?
- Гад ты, Стасик – тихо и печально
сказал мой друг, плюнул и пошел проверять посты.
Боюсь даже представить, что с ним
станется, когда он узнает, что Голд тоже уходит со мной. Нет, если
бы его тут не было, я бы, конечно, народу с собой взял меньше. Но
он – здесь, а значит, ничего плохого случиться не может. А бесится
он только по одной причине – сам в этот рейд идти хочет. Хочет – и
не может. Обидно ему, вот в чем дело.
А я рад, что его с нами не будет. Там
дело может повернуться по-всякому и его идеализм, помноженный на
рефлексы честного полицейского, мне будет без надобности.