- Хорошо, что подумал – перебил я его
– Но давай это все обсудим с коллективом, хорошо?
- Ага – Герман кинул еще один взгляд
в сторону леса и зашагал к входу в бункер.
Глава пятая
- Что, дождь кончился? – встретила
нас в бункере вопросом Фира, потирая заспанные глаза – Снова
солнышко на небе?
- Оно – я невольно улыбнулся, глядя
на ее растрепанные волосы – Ты бы причесалась, а то выглядишь
жутковато.
- Было бы чем – причесалась бы – Фира
расстроенно сморщила веснушчатый носик – Мне Пасечник обещал
деревянный гребешок изготовить, да так и не сделал, чтоб его пчелы
покусали.
- На – Одессит как-то застенчиво
протянул ей пластмассовую расческу – Хотел себе оставить, но тебе
нужнее.
-
Амэхайе![1] – взвизгнула Фира, вскочила,
обняла его за шею, сочно чмокнула в щеку и цапнула подарок –
Считай, что в моем сердце ты занял свое золотое место навсегда.
Настя, умри от зависти!
- Пфе! – сообщила ей Настя
независимо, но по глазам было видно, что это чувство нашло-таки
лазейку в ее душе – Я вообще скоро налысо побреюсь. И голова дышит,
и мороки никакой с волосами.
- Боже сохрани – перепугался я. Не
то, чтобы я был человек со стереотипами, но лысые девушки не
относились к тем вещам, которые радуют мой взор – Одессит, ты где
это дело взял?
- В тумбочке одной нашел – отвел
глаза в сторону боец – Я в нее заглянул, ну, на предмет проверки –
нет ли там чего такого, опасного для жизни. Таки – нет.
Мыльно-рыльное есть, газетка истлевшая, полотенчико временем
еденное. Ну, и вот – расческа. Мне оно не надо, а девочкам – самое
то.
- Вот – Настя ткнула в его сторону
пальцем – Так что Фирка, это нам на обоих. И даже на троих, Милену
чуть не забыла.
- Я не ты, так что поделюсь, особенно
с Миленой – еврейка с треском расчёсывала волосы, они, по-моему,
даже искрили – Я – добрая. А ты смешно будешь лысенькой смотреться,
у тебя голова круглая, а ушки остренькие. Забавное будет
зрелище!
Настя запыхтела, накручивая себя,
народ с интересом ожидал развития событий – кто сидя, кто еще
лежа.
- Еще одно слово – и я лично обрею
обеих – достав нож, я крутанул его в пальцах – Причем даже не
используя мыло, прямо так. Доступно объяснил?
- Настенька, держи гребешок – в
глазах Фиры отплясывали чертенята, но голос был такой, каким
дочка-старшеклассница со свежими засосами на шее рассказывает
матери как она с подружкой к экзаменам готовилась весь вечер и
полночи – Мне ж для тебя ничего не жалко!