— Да не трогал я вашу Елизару, сдалась она мне, — протяжно вздохнули за спиной Дэрана. — Вернее, сдалась, конечно, но исключительно в интересах следствия.
Казалось, что ищейка его величества уже и сам был не рад, что решил застать меня в душевой. Вот только на что был его расчёт? Если верить рассказам Касселин, предыдущая владелица тела была скромной мышкой, не избалованной вниманием мужчин. Случись нечто подобное с ней, она бы, пожалуй, упала в обморок или что там должны делать приличные леди в неприличной ситуации?
Вот он, мой шанс, ненадолго улизнуть, нужно лишь немного подыграть, побыть кисейной барышней.
— А хотя, — начала я, слабеющим на глазах голосом, ноги подкосились. Со вздохом, ухватилась руками за руки Дэра, дабы не распластаться на мокром полу, — как-то мне не хорошо. Здесь довольно душно, не находите?
Не теряя ни секунды времени, парень подхватил меня на руки. Развернувшись, он гневно вперился взглядом в господина следователя, со спокойной душой наблюдающего представление. Поджав от неудовольствия нижнюю губу, с громким «ах» упала в обморок, продолжая наблюдать из под опущенных ресниц. Ни один мускул не дрогнул на его лице, лишь уголок губ чуть приподнялся. Не ухмылка, всего лишь намёк на неё. Что, из меня настолько плоха актриса? Где мое сострадание!
— Видите, что вы сделали? Довольны своим результатом? — зашипел сквозь плотно сомкнутые челюсти Дэран. — Ей срочно нужно на воздух!
С трудом сдержалась, чтобы не закивать головой и едва не разрушила все представление. Впрочем, судя по тому, что я имела честь наблюдать из под полуопущенных ресниц, господин Норвинг не сильно расстроился бы, кивни я пару раз.
— Ну, раз надо, — мужчина великодушно отошёл в сторону, освобождая проход. — Я тогда буду ждать мисс де Буанш в кабинете ректора для личной беседы.
О, вы даже не представляете, каких сил мне стоило не вскочить на ноги, готовая вести беседу здесь и сейчас. Посещать повторно кабинет господина Фокена не было ни малейшего желания, спасибо, в прошлый раз хватило. При воспоминании об одиноко стоящем посреди заброшенного кабинета кресле, внутри все задрожало. Стоило парню пронести меня мимо ищейки его величества, как в нос ударил странный, до боли знакомый аромат. От Арона пахло хвоей, влажной от дождя, согретой только вышедшим солнцем. Запах дурманил, настойчиво требуя уткнуться в шею его обладателя.