– Икония – город невежд и ослов.
В театре не бывает представлений,
Одни только казни.
Здесь не с кем сказать и двух слов.
Даже у лесных варваров
Жизнь разнообразней.
Книг не читают, даже в руки не берут.
Докатились. Наследники Эсхила.
Нет, это не только у них,
Повсюду жизнь прогнила.
Прорицатели правы,
Нас великие ужасы ждут.
Так! Кажется, уже начались,
И прямо под моим окном.
Ломится орущая толпа
К римскому прокуратору в дом.
– Игемон! Там внизу Фамир
И с ним чуть не сотня оборванцев.
Требуют немедленно казнить
Какого-то чужестранца.
– О боги! Я собирался
Пораньше лечь спать.
Ночью, что ли, я должен
Этого бродягу искать?
– Его не надо искать, он тут.
Он связан,
И стражники его стерегут.
(– Да что стряслось?
С чего это Фамир в таком раже?
Купил и эту чернь, и городскую стражу!
Он, конечно, первый в Иконии богатей,
Но никогда не опускался до подобных затей.
Ой, я так хотел спать.
А вот назло не пойду
У тебя, скотина, на поводу.)
– Хорошо, пусть он войдет.
Будь счастлив, Фамир!
– И ты будь счастлив, Цестилий!
– Мир тебе, мир.
Скажи, Фамир, какая беда
В столь поздний час