Ну вот, примерно так всё и происходило, пока они учились в школе. А после её окончания Шарицкий уехал в Иваново, поступать в пожарно-спасательную академию. И ведь поступил, и отучился. Там же, в Иваново, он познакомился с Мариной, женился и остался жить. Хотя потом всё-таки вернулся в родной город, и года два назад они с Алёной случайно встретились недалеко от университета, в котором она преподавала. И по сути он мало в чём изменился ‒ при каждом удобном случаем пытался Алёну подкормить. Правда больше не тащил её в МакДак, выбирал заведения посолидней. Ну и до дома подвозил, как доводил когда-то, хотя теперь их пути не совпадали, прямо возле университета расходились в разные стороны.
9. 8
Перед тем, как выскочить из автобуса на своей остановке, Ростик, многозначительно вылупив глаза и сделав рукой нелепый жест, видимо, предназначенный для того, чтобы привлечь внимание и добавить особой важности последовавшим за ним словам, поинтересовался:
‒ Димон, ты помнишь? Завтра английский!
‒ И?
Ответить Ростик не успел. Стоявшая сзади бабка, нетерпеливо подтолкнула его в спину в направлении открывшихся дверей, сердито пробубнила:
‒ Так выходишь ты или нет?
И Ростик вынужден был выкатиться наружу, но, пока автобус не отъехал, торчал на остановке, корчил рожи и размахивал руками, продолжая беззвучную беседу. Дима сочувственно взирал на него, но никак реагировать, тем более поддерживать это идиотское представление, не собирался. Но, стоило автобусу покатить дальше, оставив позади себя цирк в исполнении одного озабоченного клоуна, заговорила Ксюша, спросила тихонько:
‒ Дим, а вы реально с Ростиком на спор к англичанке подкатывать собираетесь?
В её интонациях было скорее не осуждение, а сожаление и настороженность, ну, или ещё что-то похожее, но необъяснимое словами. Только разговаривать на эту тему совершенно не хотелось.
‒ Это ж Ростик придумал, вот у него и спрашивала бы, ‒ старательно избегая излишней резкости, откликнулся Дима. ‒ Собирается он или нет?
‒ Про него я и так знаю, ‒ снисходительно хмыкнула Ксюша. ‒ Он и на бóльшую глупость способен. ‒ И опять интонации сменилась, стали более искренними и серьёзными: ‒ Только меня не он интересует, а ты.
Но Диме по-прежнему не хотелось обсуждать серьёзно подобные глупости. Да даже если не глупости.