– Похоже, я пошел в мать. - зло ответил Майкл. Если отец вознамерился читать ему мораль, то мог бы хотя бы дождаться его пробуждения, а не вламываться в столь ранний час.
Он не ожидал, что после этих слов отец порывисто поднимется и ударит его наотмашь. От звонкой пощечины голова Майкла резко дернулась в сторону и он слегка пошатнулся. Герцог шумно дышал, раздувая ноздри и буравя сына тяжелым взглядом.
– Достаточно. - прошипел он.
– Отец, сейчас уже поздно хвататься за розги. Я вырос. - с ядом в голосе проговорил Майкл, коснувшись горящей щеки, но все же отводя взгляд. Это был первый раз, когда отец поднял на него руку.
– Ты хочешь угодить во Флит? - уже спокойнее спросил отец.
– Нет. - Майкл устало опустился в кресло напротив отца. Произошедшее всего несколько часов назад казалось дурным сном, но он проснулся, а кошмар продолжил его преследовать. - Дайте отступных. Я уверен, эти люди, - он словно выплюнул последнее слово. - Согласятся на хорошую оплату, взамен такого зятя.
– Нет, сын. Ты достаточно опорочил наше имя. Даже если ты ничего не собирался делать с той девчонкой, тебе придется жениться. Возможно, это изменит тебя в лучшую сторону. - герцог кивнул Харперу и слуга, до этого стоявший мраморным изваянием у окна, направился к двери, открыв её для Ричарда.
– Как и матушку когда-то? - съязвил юноша, не имея в запасе никаких аргументов и желая напоследок задеть родителя. Спорить сейчас, когда отец вознамерился его женить, тем самым наказав, было уже бесполезно. Он выждет пару дней и тогда все вернется на круги своя. Неизвестная семейка уедет в свою глухомань, а он продолжит жить в столице, ни с кем не завязывая отношений. Такой расклад дел всех устроит.
– Особое разрешение на твое имя при мне. Завтра утром ты должен явиться в церковь, иначе тебя приведут силой. - герцог покинул покои сына, не желая продолжать разговор.
Майкл нервно постучал пальцами по подлокотнику кресла и порывисто поднялся. Если срок до завтрашнего утра, ему нужно поторопиться.
– Экипаж! - крикнул он в коридор, где, Майкл был уверен, слуги усиленно прислушивались к разговору. Маркиз Синклер скинул халат, подошел к кувшину с остывшей водой и плеснул в лицо, пытаясь прийти в себя. Опьянение все еще чувствовалось и мешало сосредоточиться, а ему нужно все его обаяние, чтобы воплотить задуманное.