— Вильгельмина!
— прогрохотал отец, едва мы впятером оказались в холле. — Сейчас же
в мой кабинет!
И первый же, не
переодеваясь и даже не разуваясь, широким шагом направился вперед,
по коридору, туда, где и находился его кабинет.
Я, как
послушная и в меру почтительная дочь, последовала за ним.
Подумаешь, Уотерхолл. Да уж лучше он, чем местный серпентарий
вперемешку с надутыми индюками. Там, по крайней мере, никто не
будет требовать от меня скорого замужества.
Через несколько
минут мы перешагнули порог просторной комнаты, в которой отец часто
проводил переговоры с нужными ему людьми. Нас, дочерей, он вызывал
сюда «на ковер». И именно появления в этой комнате Сандра и Орнелия
боялись едва ли не больше всего в своей жизни.
— Ты перешла черту сегодня! — отец даже не стал садиться в кресло,
сразу повернулся ко мне. — Ты невыносима! Твое поведение с каждым
днем делается только хуже! Благородные леди не ведут себя подобным
образом! Ты специально делаешь все, что только возможно, чтобы
опозорить и меня, и свою мать, и своих сестер!
Одного взгляда
на его лицо хватило, чтобы понять: он в гневе. Ноздри раздувались,
в глазах едва ли не костры пылали, во всем теле было видно
напряжение. Похоже, отец с трудом сдерживался, чтобы не перейти к
физическим наказаниям.
Я промолчала:
не хотела ничего говорить. Да и надо ли было что-то доказывать или
объяснять? Он уже все для себя решил. В его глазах я была
непокорной дочерью, и только. Слышать меня он не желал. А потому и
объяснять не было смысла. Оставалось только молчать.
— Завтра же
утром ты отправишься в Уотерхолл! В одиночестве! И будешь жить там,
пока не исправишься! — между тем продолжал выговаривать мне
отец.
— Хорошо,
батюшка, — покорно откликнулась я.
Видимо, он
ожидал совершенно другого ответа, потому что в глазах появилось и
быстро исчезло удивление.
— Иди к себе! —
резко приказал он и отвернулся от меня.
Разговор был
закончен.
Я сделала
книксен, как и положено молодым аристократкам, и покинула
кабинет.
Итак,
загадочный Уотерхолл, о котором я ничего не знала. Интересно, как
долго я там продержусь? И что вообще ужасного в том особняке? Я,
дитя двадцать первого века, первым делом думала об условиях
проживания: холодных коридорах и непротопленных комнатах,
отсутствии канализации, повсеместной грязи, паутине, антисанитарии
и прочих «радостях» жизни.