Поэтому я откинулся на мешок, укутался в свой маленький плащ и
продолжил мысленный монолог.
Раньше я не знал, что я адамантиец, и не слишком-то
интересовался этой расой, которую называют оружием богов. А не
интересовался, потому что знал, что с легкой руки узурпатора
Ворлиара все адамантийцы Виреборна были убиты. А выходит, что не
все.
Итак, что я знал о них: по легенде адамнтийцев создали боги,
чтобы они могли противостоять демонам Шаргана.
Когда Эл рассказывала об этих существах, я их представлял некими
полубогами. Они владели магией в разы лучше людей и обладали силой
и выносливостью, превосходящей человеческую. А еще у адамнтийцев
были физические различия с людьми: они имели два сердца, выделялись
статностью и красотой и у них были белые волосы, которые в лучах
света сияли как алмазы.
В общем-то, пока мои знания были довольно скудные, но теперь я
был просто обязан узнать побольше о своем генетическом
наследии.
Мысленно положил этот вопрос на ту полку, где лежали сотни
вопросов, с которыми я намеревался разобраться, и где главным был
вопрос об устройстве магии.
И так раздумывая о новом мире, лежа в мерно покачивающейся
повозке и под умиротворяющее чириканье оживившихся после ночного
сна птиц, я уснул. А утром мы прибыли в городок Файгос, который
находился на окраине графства Кей-Диуар. Туда, мне предстояло
провести все детство.
Файгос был маленьким портовым городом, который стоял у
внутренней дельты широкой реки Донёк. Хотя городом это поселение,
где живет всего чуть больше тысячи человек, сложно было
назвать.
Весь город жил благодаря порту и реке. Большинство мужчин
промышляли рыболовством, а женщины торговали этой самой рыбой на
припортовом рынке. Вторая же половина мужчин работала или в речном
доке, или в самом порту грузчиками.
Рыбы в Файгосе было навалом. Ее ловили так много, что сбыть все
и поскорее редко удавалось. И ту, от которой не успевали
избавиться, попросту выкидывали в наспех вырытые помойные ямы в
лесу у берега, даже не удосуживаясь эту рыбу закапывать. Из-за
этого весь город, особенно в жару, прованивал протухшей рыбой так,
что желания находиться неподалеку от порта совсем не возникало. Но
местных, кажется, это ничуть не беспокоило, видимо, они так
привыкли к этому запаху, что ничуть его не замечали.