— Того что ты отработаешь ту сумму, что я отдал за твоего непутевого муженька. Ты выбрала в мужья вот это чмо? Серьезно, Крис? — приподнял бровь, словно дожидаясь, что я опровергну его слова и скажу что это шутка.
Хотя ждать, что услышанное друг о друге окажется шуткой, кажется вошло у нас в привычку.
— Тебе не понять. В твоем словаре нет слова любовь, — переборов оцепенение прошла к шкафу, достав оттуда халат и накидывая его поверх полотенца.
Чувствовала как братец прожигает меня взглядом, но старалась сделать вид, будто мне плевать на него и его присутствие.
— Как и в твоем, — прозвучало зло и я почувствовала как засосало под ложечкой.
Завязала пояс халата, грохнув дверью шкафа.
— Спрошу еще раз. Что ты хочешь, Руслан? — повернулась к мужчине, засунув руки в мягкие карманы. — Извинений? Покаяний? Чего?
— Страданий, — медленно поднялся с кровати, отзеркалив мое положение и засунув руки в карманы брюк, приближаясь ко мне.
— Ты больной, — усмехнулась. — Что скажешь родителям? С какого хрена ты взял младшую сестренку в рабство?
Сделала шаг на встречу, похлопав глазками. Я умела делать невинный вид. Такой, что даже матерые мужики робели. Вот только Рус слишком хорошо меня знал, но и на него на мгновение произвел эффект мой взгляд.
— И много лохов попалось в твои паучьи сети? — взял себя в руки. Черты лица обострились и появилась брезгливость.
— А тебе что? Ревнуешь? — хмыкнула, сделав шаг ближе и посмотрев на него снизу вверх и сама захлебнулась в его запахе.
— Прошли времена, когда ты могла мной управлять, Кукла!
— Тогда почему так нервничаешь?
— Потому что вижу перед собой мелкую, лживую тварь, способную вонзить нож в спину без капли сожаления, — выплюнул мне в лицо.
Едкие слова больно кольнули, но я научилась не подавать вида если мне плохо. И Руслан никогда не узнает, что никто и никогда не причинял большей боли чем он.
— Тогда зачем тебе все это? Не боишься испачкаться о такую как я? — сглотнула горечь.
— Месть не может быть грязной, — навис надо мной, не моргая смотря мне в глаза.
Чувствовала его дыхание, тепло идущее от тела, даже слышала стук его сердца. На одно мгновение мне показалось, что мы вернулись на пять лет назад и он стоял так же, поедал меня глазами, но не решался переступить черту.
— Все до чего ты дотрагиваешься покрывается толстым слоем грязи, — голос осип.