– Хорошо, – сказала, а сама почувствовала себя так, словно в
колодец вниз головой нырнула. – Я поверю тебе. Но знай, обманешь –
найду даже в следующей жизни.
– Хорошо. Уверяю, после того как я передам часть своей силы
тебе, ты сможешь меня легко найти в любой из своих следующих
жизней.
– Вот как, – я даже не знала, что и сказать. – Больно
будет?
– Будет, – ответил он.
А потом я потонула в океане боли, которая меня едва ли не
распыляла на атомы. Я горела, плавилась, замерзала, разваливалась
на куски, заживо сгнивала и кричала, кричала, кричала. Хотя, больше
чем уверена, из моего рта не вылетело ни звука.
Утром же я проснулась так, словно ночью ничего не было. Будто
мне всего лишь приснился кошмар. Никаких изменений в себе я не
ощущала. Так было до тех пор, пока я не выползла из палатки на
улицу и не посмотрела по сторонам.
Мир изменился. Нет, изменилось моё восприятие. Если раньше я
думала, что хорошо вижу, то сейчас понимала, как ошибалась. Тоже и
в отношении остальных органов чувств. Было впечатление, что всё
вокруг стало более объёмным, ярким, душистым, насыщенным. Словно до
этого у меня на голове был мешок, который приглушал ощущения.
Голова тут же закружилась, меня затошнило и зашатало. Видимо, не
всё в голове успело перестроиться. Хотела опереться на палатку, но
вспомнила, что сооружение это весьма хлипкое и я свалюсь вместе с
ней. Краем глаза заметила Ингрид, которая что-то говорила и
выглядела встревоженной.
Меня сейчас стошнит! Осмотрелась и нашла взглядом подходящие
кусты, к которым и устремилась, чувствуя, как меня под локоть
поддерживает кормилица. Рвало долго. Приятного в этом было мало. Но
хотя бы потом голова перестала кружиться, а желудок – проситься
наружу. Я даже воды попила.
– Как вы? – голос Ингрид был совсем другим, каким-то незнакомым,
но более полным, звучным и довольно громким. Надо же, как слух
поменялся.
– Нормально, – ответила, присаживаясь на небольшой стульчик,
непонятно откуда взявшийся рядом со мной. – Как остальные?
– Все себя чувствуют хорошо. У малыша Ильгуль зубик режется, вот
он и плачет. Да старая Вильмина всё на сердце жалуется. С
остальными нормально.
Кто эти люди, я знала. Ильгуль работала в замке служанкой, вышла
замуж за сына кузнеца и недавно родила. А Вильмина лет десять назад
работала в замке прачкой, потом ушла, так как руки от старости
стали болеть.