– Это хорошо, что со всеми всё нормально. Кто что говорит?
Думает?
Самочувствие моё с каждой минутой становилось всё лучше, поэтому
я даже позволила себе открыть один глаз и осмотреться. В нашем
импровизированном лагере было тихо. Только малыш Ильгуль плакал,
остальные же ходили хмурыми, сосредоточенными. В глазах людей я
отчетливо видела страх и отчаяние, смешанное с крупицами надежды.
Все так или иначе посматривали в мою сторону.
– Людям страшно, – ответила Ингрид, поёжившись. – Место такое,
что не по себе.
Я открыла второй глаз, вытерла накопившиеся в уголках слезы и
осмотрелась. Громадные стволы деревьев, покрытые темно-зеленым
мхом. Земля на удивление ровная и усыпана пожухлыми листьями,
иголками и сухими ветками. Кое-где трава, очень похожая на
папоротники. Расстояние между деревьями-гигантами очень большое. Не
удивительно, учитывая их высоту и размер крон. Если прислушаться,
то можно различить, как они скрипят и в вышине шелестят листья.
Животных не слышно, даже птицы и те не поют. По земле стелется
полупрозрачный туман.
Ну, на самом деле действительно мрачновато и страшновато.
Обычным этот лес назвать не повернется язык. Конечно, в любом лесу
есть что-то такое неуловимо мистическое, но в этом сразу становится
ясно, что здесь надо быть готовым ко всему.
Когда организм пришёл в относительный порядок, я встала. Надо
поговорить с людьми. Попросив Ингрид подозвать сюда всех взрослых,
постаралась придать себе более-менее нормальный вид. Конечно, мне
бы ванну принять, голову помыть да платье сменить на что-нибудь
более чистое, но чего нет, того пока нет. Волосы я все же переплела
немного, чтобы сильно не торчали.
Когда многие подошли ближе ко мне, я перестала дёргаться и
замерла, осматривая каждого человека.
– Люди, – начала я. Говорила я тихо, отчего даже те, кто до
этого шептался, притихли. – Все знают, как с нами поступил
король?
Толпа возмущённо загудела, давая мне понять, что историю моего
замужества знают даже дети. Женщины выкрикивали проклятья, мужчины
плевались и потрясали кулаками, насылая на голову нерадивому королю
все беды мира. Я подождала, пока гул стихнет, и только тогда
продолжила:
– Мы стали не нужны королевству. Нас попросту выбросили за
ненадобностью. Отправили в место, которое испокон веков считается
гиблым. Мы никому отныне не нужны. У нас есть только мы сами. Мы
должны быть сейчас сплочёнными, как никогда, ведь неизвестно, что
это за место и какие опасности оно таит. И только вместе мы сможем
побороться за нашу жизнь. Поодиночке мы никто, и погибнуть проще
простого. Вильхельм неприветлив, но никто точно не знает, что тут
имеется. Неизвестность – это очень плохо, поэтому нам нужно хотя бы
немного осмотреться. Выходить обратно из леса пробовали?