- Кто-о-о посмел потрево-о-ожить мой
со-о-он? – провыл-проскрипел этот… это… нечто!
- Ростислав Великолепный, - снова
склонился в поклоне кот, а я…
- М… мам-м-м-моч… чки… - проблеяла
кое-как, чувствуя, как на затылке начали шевелиться волосы, а по
коже побежали неприятные мурашки… Короче, покрылась я гусиной
кожей, а по спине такой холодок пробежал, что я непроизвольно
передернула плечами.
- Мамочки? – прошелестел голос
неведомого чудовища, уставившись точнехонько на меня. – Никогда
такого странного имени не слышал…
- Хозяин лесной, не серчай на эту
безголовую, это она сдуру болтнула – не подумала…
- А зачем же ты ко мне глупую-то
приве-е-ел? – провыл трухлявый… эм… пенек?
Не, ну а как его еще обозвать: труха
сыплется, ветки во все стороны торчат, листики такие, словно их
сперва хорошенько пожевали, а затем выплюнули за ненадобностью, а
еще сам этот, как его там… короче, он здоровый, раза в два меня
выше, но такой скрюченный, что можно подумать, будто передо мной
такой ста-а-а-арый-старый дедок. Ему лишь тросточки не хватает,
чтобы идти стало легче.
- А… а вы кто? – осмелилась я все же
задать животрепещущий вопрос.
И вот тут я поняла, что что-то явно
сделала не так: кот, испуганно мяркнув, резко упал жирным пузом на
землю и прикрыл голову лапами, тихо повторяя: «Ой, дура, ой и дура!
Я же предупреждал! Ой, что будет… домой хочу…»
Стою, понять не могу, что такого я
спросила, вроде вопрос-то не страшный и ничего в нем такого нет, но
стоило только перевести взгляд с Ростика на… вот эту трухлявую
образину, как поняла, что, таки, да, я что-то ляпнула, не
подумав.
- Кто я такой? – прошипело это
существо, начав раскачиваться из стороны в сторону, и смотрит на
меня при этом так, что будь у меня хоть капля стыда, я бы точно
сгорела на месте, а так… стою, значит, ничего не понимаю, кот от
страха дрожит, мистер-Пенек отчего-то злиться и… Видимо, причиной
всего этого являюсь, непосредственно, я.
Ну, я и ляпнула:
- Ну так что, как зовут-то вас, а? Не
Пеньком же называть, в конце-то концов, - и так непринужденно
пожала плечами, что сама приофигела. И откуда только столько
наглости во мне? Никогда за собой не замечала раньше!
- Кто Пенек, я? – еще пуще начал
шипеть он, размахивая своими ветками в разные стороны, словно
руками, да вот только беда – он их, похоже, не контролировал,
потому как они пытались дотянуться до меня, но у них, у «рук»,
ничего не получалось. Я даже хмыкнула.