«Тогда может быть Южный континент?...»
Осторожный вопрос Акиры не вызвал никаких признаков порицаний со
стороны призраков, поэтому он остановил свой выбор именно на нем.
Ведь помимо теплого материка, выбора то больше и не было. Западный
континент являлся враждебным Восточному, к тому же его населяли
исключительно организованные государства с четкой внутренней
структурой, в которых непросто было спрятаться чужаку. А ко всему
прочему среди заподников было полно магов, которые очень хорошо
разбирались в энергии, и могли заподозрить что-нибудь неладное с
его аурой.
О Центральном континенте вообще задумываться не стоило - это
место являлось запретным и священным для четырех других материков,
и оно обладало наибольшим могуществом. Именно там, Акиру ждал конец
его пути, о котором он неизбежно раздумывал каждый день своей
жизни…
“Почему она выбрала именно наш клан?...”
Хмурые мысли молодого господина становились все более и более
вялыми с приближением глубокой ночи, отправляя его в обитель снов,
однако именно в этот момент, трое призраков почувствовали странное
возмущение энергии исходящее из стальной сферы внутри ауры
юноши.
Этот таинственный артефакт, который до недавнего времени
полностью бездействовал, вдруг проявил себя, и начал резонировать с
пурпурной мглой внутри ауры, создавая странную вибрацию волнами
проходящую по телу Акиры. Встревоженные призраки попытались
разбудить его, однако эти потуги оказались бесплодными, к тому же
мастера полностью потеряли способность хоть как то воздействовать
на своего ученика как энергетически, так и материально, из-за
странных ограничений наложенных артефактом на спящее тело.
***
Акира всего секунду назад чувствовавший расслабляющую
сонливость, вдруг оказался под настоящим шквалом будоражащих
эмоций. Его сердце бешено стучало, а мышцы наливались приятной
силой, однако странное самочувствие юноши не сильно его беспокоило,
потому что как только он открыл глаза, ему тут же пришлось
уворачиваться от лезвия прямого полуторного меча, чуть было не
снесшего голову юноши.
На одних только инстинктах молодой господин совершил контрудар,
распоров брюхо воина, которое недавно защищала кольцевая кольчуга,
но то чем он это сделал, еще больше запутало юношу. Вместо
привычной катаны, он сжимал в руках древко двуручного топора, с
лезвием в виде полумесяца с одной стороны, и острым колом, для
пробития брони с другой.