— Так это же его дружки,— выпалил я, едва услышал знакомые
фамилии. — Они все вместе меня поджидали, у тех гаражей. Разве они
могут выступать в качестве свидетелей? Это заинтересованные лица,
даже, скорее, соучастники.
Повисла немая пауза. По лицу участкового видно было, что он с
нами полностью солидарен, но у него приказ свыше.
— Погоди-ка… Дмитрий Сергеевич, а этот Иванец... — начала мама,
с задумчивым лицом. — Это случайно не сын Иванца Павла Сергеевича,
из исполкома города?
— Он самый, — мрачно подтвердил старлей.
— Ясно все. Папаша решил сынка выгородить... Дима, ну ты сам
подумай, какой из Лешки хулиган? Ты ж его семнадцать лет знаешь, —
мать указала на меня помадой. — Сам посмотри, ему руку ножом
распороли, да еще и на руке гипс теперь. Он что, один напал на
компанию этих... Тьфу! Это же чушь!
Участковый слегка покраснел, но ничего не ответил. Зачем-то
принялся с азартом рыться в бумажках, словно искал там что-то
важное. Ну точно, его отправили сюда по принуждению, просто дав
команду «фас». Однако велели сделать все мягко, без лишнего шума и
давления... А значит, дело склепано по-быстрому, как попало и дыр в
нем явно хватает.
Все стало предельно ясным. Папаша Гены, пользуясь своим
положением, понял, чем грозит нападение его сына на безоружного
несовершеннолетнего гражданина, то есть, на меня... Да еще и с
использованием колюще-режущего оружия, с причинением телесных
повреждений. А потому подсуетился и подключил связи, перевернув
историю с ног на голову. Теперь, согласно заявлению, это я напал на
их компанию, когда они сидели и спокойно щелкали семечки возле
гаражей. Избил самого Пащенко, потом и Генку Иванца. Первый
впоследствии сбежал с места происшествия, но потом он одумался и
тоже пришел в милицию, чтобы составить на меня жалобу. Вот уроды
сопливые. Как по нотам отыграли — явно влияние Иванца-старшего.
Милиция жалобу, естественно, приняла, хотя изначально факт
нападения был зафиксирован именно на меня, а не наоборот. И с
понятыми. Значит, все переиграли, стараясь действовать быстро.
К сожалению, с законодательством, а тем более с советским, я был
знаком лишь поверхностно, поэтому внятного ответа без эмоций у меня
не получилось. И участковый это дело подметил.
Мама, разнервничавшись, уже собиралась звонить отцу на работу,
но я вовремя отговорил ее.