Итак, в этих встречах и дебатах выявилась и основная линия водораздела, и главная тема повестки дня: быть или не быть в Палестине численному преобладанию евреев, которое позволит со временем основать там еврейское государство. Именно вокруг этого пункта и развернется главная интрига, главная борьба сторон.
Не правда ли, парадоксальная ситуация, когда еврей по национальности Самуэль, исходя из профессиональных и великобританских патриотических побуждений, осмеливается действовать поперек установок сионистов, а трое природных англичан, сверяя свои слова и поступки с верховным сионистом, обсуждают, как этому противостоять. И ведь успешно противостояли! Напомню, что в те дни Ллойд Джордж был еще премьер-министром, а Бальфур лордом-председателем Совета, их позиции были очень сильны. Однако особую роль в этом сыграл, конечно, наш герой, отличавшийся непреклонностью нрава.
Далее события развивались в 1921 году так. 22 августа Черчилль принял арабскую делегацию, «ее члены бескомпромиссно потребовали от него немедленно отменить действие Декларации Бальфура и прекратить дальнейшую еврейскую иммиграцию в Палестину. Черчилль отказался сделать и то, и другое, представив делегации свое понимание природы сионизма» (94).
В этот день между Великобританией и арабским миром пробежала трещина, что впоследствии весьма дорого обойдется империи. Вместо того чтобы покровительствовать миллионам арабов, оказавшимся в ее власти согласно мандату Антанты, Англия открыто и цинично предала интересы своих подопечных и заложила основу для бесконечного кровавого противостояния на Ближнем Востоке. А это противостояние, в свою очередь, станет со второй половины XX века краеугольным камнем глобального конфликта, когда сионизированный Запад войдет в состояние необъявленной войны с исламским Востоком. Что особенно наглядно проявляется в наши дни.
Ответом на предательство арабов Британией в лице Черчилля явились в Палестине «акты насилия против евреев. В течение ноября арабы Яффы и близлежащих арабских деревень нападали на евреев прямо на улицах и разрушали еврейскую собственность. В ответ британская администрация наложила коллективный штраф на яффских арабов и на те арабские деревни, из которых совершались нападения».
Черчилль весьма остроумно возложил ответственность за это на Самуэля, написав своим представителям в Палестине: «Сэр Герберт Самуэль должен жестко следить за неукоснительным применением в Яффе штрафных санкций». Тот, вынуждаемый действовать против собственных убеждений, пытался протестовать, но Черчилль был непреклонен: «В Яффе и в близлежащих деревнях должны усвоить, что лица, виновные в нападениях на евреев, будут немедленно нести ответственность. Мы не можем позволить каким-либо соображениям целесообразности (!) влиять на осуществление правосудия». Апелляция к высшим нормам морали в ситуации собственного аморального поведения всегда была сильнейшим козырем Черчилля, и он им виртуозно пользовался.