Наконец мне улыбнулась удача, я набрел на крошечную полянку
рядом с обрывом. Места мало, зато вид отличный и бодрящий холодный
ветер шумел в ушах, отсекая прочие звуки.
Потренировавшись для галочки, я снял маску и хитай-ате, потому
что захотелось пожевать травинку и подставить лицо порывам ветра,
не боясь, что по глазам ударит песком или мелким мусором.
Солнце начало садиться, я решил присесть под дерево около края,
дождаться заката.
Чтобы ненароком не свалиться, поднял чакрой несколько крупных
валунов и уперся в них ногами.
Мысли текли по каким-то совершенно необъяснимым ассоциативным
связям, так что мне снова вспомнилась та стремная попаданка,
которая прикидывалась Кумико.
Хорошо, что Кумико прибила подселенку, а то с такой отбитой
дурой мне явно было не по пути.
Для нее все вокруг было игрой, она даже на угрозу смерти
отреагировала как на досадное недоразумение. А к штанам потянулась,
плохо скрывая интерес. Это я сейчас понимаю, что рыдала попаданка
только затем, чтобы добиться своего, а не потому что страшно
умирать.
Еще когда читал вот про этих дебилов-попаданцев, что радостно
вопят — «ура, я ниндзя!» — всегда недоумевал — чему тут
радоваться?! Что за счастье убивать по приказу людей? Это ведь не
правосудие, где к стене ставят серийного маньяка-убийцу с
доказанными преступлениями на две сотни страниц! Нет.
Тебе могут заказать честного человека, который перешел дорогу
какой-то богатенькой мрази.
Шиноби — наемники, «солдаты удачи», об этом не стоит забывать за
веселеньким сюжетом про наивного сиротку.
На самом деле всё довольно грязно и неприглядно. Мы, как та
гнусь, Blackwater, которые там, где война, на стороне тех, кто
больше платит. Мы умираем не за свои идеалы, а за чужой
кошелек.
Оставьте благородство повстанцам и немногим самураям, которые
еще помнят, что такое Честь. Это слово не для шиноби, мы понимаем
его, в силу специфики, совсем иначе.
На шорох справа от себя я обратил внимание, но заметив форменные
ботинки АНБУ и костыль, не стал поворачивать головы.
Если бы меня хотели грохнуть, то послали кого-то целого.
— Вы спите? — прозвучал знакомый голос.
Не узнала? Тоже сделаю вид, что не знаю ее.
Сглотнув, перетянул чакрой голосовые связки, сделав голос на два
тона ниже.
— Если занял Ваше место, то я уже ухожу, — собрался подняться и
чуть не сел обратно, удивившись густому басу из собственной
глотки.