Инстинктивно я чувствую, что ему хочется именно этого, и начинаю играть по его правилам. Разумеется, чтобы спастись... или вновь заслужить одобрение?
Мое сердце сейчас выскочит из груди.
Он меня почему-то не лапает! А еще не пытается стянуть белье, принудить к поцелую... ничего подобного, и я не чувствую себя униженной. Хотя должна. По всем параметрам должна!
Он дает мне немного времени поласкать его добровольно, после чего проникает в мой рот еще одним пальцем. Я принимаю оба и начинаю сосать. Пошло, влажно. Он пихает их глубже.
- Расслабь горло, - говорит мне почти ласково, и я слушаюсь, как самая настоящая шлюха. Пытаюсь максимально успокоиться. Он трахает пальцами мой рот, а потом пихает их так глубоко, что у меня едва не срабатывает рвотный рефлекс. Я отшатываюсь, и он отпускает меня. Я складываюсь пополам и начинаю кашлять.
- Боже! - шепчу, хватаясь за горло. - Какой же ты мудак!
Теперь его взгляд опускается на мою грудь, и я понимаю, что вырез сдвинулся и открылся вид на черное кружево. Поспешно прячу белье, пытаюсь натянуть ткань и максимально уменьшить вырез. Вытираю глаза от подступивших слез.
- Так кто ты? - повторяет он вопрос. Подносит те же два пальца к лицу и касается их костяшек языком, глядя мне в глаза. Это так... странно и извращенно. Я пытаюсь сплюнуть, но получается не слишком красиво, никогда не умела этого делать. Быстро вытираю руками губы. Все это время он наблюдает за мной, не двигаясь с места. И прекрасно понимая, как выгляжу со стороны, я бросаю ему:
- Юрист, - стискиваю зубы.
- Хорошо. Как скажешь, Лада, - его голос неожиданно смягчается. - Судя по ошибкам, которые я замечаю в твоей работе, ты пока весьма посредственный юрист, но все же юрист. Если же ты придешь ко мне еще раз для личной, - выделяет последнее слово голосом, - беседы, то имей смелость признать свой истинный статус. - Пару мгновений он мешкает, потом добавляет: - Ко мне или к кому-то другому.
Я вскидываю на него глаза.
- Все решения были вынесены так, как я посчитал нужным. Пора бы поумерить свое самомнение. Вы**ываться будешь перед греком.
Последние слова заставляют вспыхнуть. Мат из его уст кажется чужеродным, но в то же время будто очеловечивает этого мужчину. Я поднимаю ладонь, словно в жалкой попытке остановить катящуюся на меня опасную лавину, но он больше не нападает. Ни словами, ни действиями. Стоит, смотрит. Решив не провоцировать его больше, я ухожу в сторону огней, людей и безопасности так быстро, насколько только позволяют шпильки.