- Не плохое фуфло. Не отравишься... Вроде. - Сказал ей и той
рукой, в которой держал бутылку, обнял её за талию, притягивая к
себе вплотную. Она сначала дёрнулась, но потом затихла. Прислонился
своей щекой к её. - Аль, у тебя такая кожа нежная, бархатистая, как
у спелого персика. - Взял мочку её уха губами. Поиграл ей,
отпустил. Зашептал ей в розовое, чудное ушко. - А какие у тебя
губы, Алечка, сексуальные. Только стоило мне представить, что ты
ими можешь сделать, для удовлетворения обжигающей страсти, я готов
разорваться на тысячу кусочков. Меня просто распирает от желания. Я
же тебе нравлюсь, да Аля? Не отпирайся. Я это заметил ещё в прошлый
раз. Уверен, ты даже намокла. Мы с тобой отличная пара. Полностью
совпадем в сочленениях, оказавшись в постели, поверь мне. А это что
значит, сладкая моя?
- Что? - Хрипло ответила она. В её голосе чувствовалось
возбуждение. Какая милая девочка.
- А это значит, желанная моя, что ты хочешь и рыбку съесть, и на
морковку сесть? Ай-яй-яй, дорогая.
Алина замерла, потом дёрнулась и оттолкнула меня. Смотрела с
яростью в чудных глазах.
- Ну ты, Макс, и сволочь!
Я рассмеялся. Сделал ещё глоток. Занюхал рукавом куртки.
- Какие вы горячие, Литвиновы. Прямо жуть.
- Кто это ещё горячий? Ты что несёшь? - Глядя на меня с
тревогой, спросила Алина.
- Как кто? Ты же прекрасно знаешь. Вот например твоя младшая
сестрёнка. Полиночка. У меня просто слов нет, какая она шалунья. Вы
все Литвиновы шалуньи! По груди меня гладила. Даже поцеловала. В
трусы мне залезла, проверила, хороший я самец или нет. Ей
понравилось. С её точки зрения, очень хороший. Так ведь, Алина? Я
ничего не перепутал? - Девушка побледнела. Я удовлетворенно кивнул.
Сделал ещё глоток. - Будешь? Хорошо подумай.
- Давай. - Взяла у меня бутылку и глотнула. Закашляла. Я слегка
постучал ей по спине.
- Это ничего, вторая пойдёт лучше, а третья как по смазке...
Кстати. Полиночка мне желание должна. Ты же в курсе.
- Что ты хочешь с ней сделать, Макс?
- Это будет очень хорошее развлечение. Тем более, ей 18
исполнится. А губки у неё не хуже твоих, Алечка. И кожа тоже, как
спелый персик. И ножки, что надо. Вы, Литвиновы, вообще хорошо у
папы с мамой получились.
- Не вздумай трогать её, мерзавец.
- Ну это не тебе решать, Аля. И почему сразу мерзавец? Ещё
хочешь? - Показал ей на бутылку.