Волчицы, именно так я классифицировал оставшихся на земле самок,
дружно покинули гиблое для бывшей стаи место. Три трупа самцов,
упавшие через разные интервалы времени на землю, красноречиво дали
понять, что засевшая на дереве «еда» им не по зубам.
Мое состояние к этому моменту было хуже некуда. Запас праны был
практически исчерпан, убив волков также, как до этого убил второго
зайца, я остался безоружен. Ножи, на которые был первичный расчет
себя не оправдали, воткнуть их в тела хищников я не смог, не говоря
уже о том, чтобы лишить подвижности. Сообразив, что остался
последний шанс, я выплеснул в два приема всю энергию, опустошив
свой невеликий запас.
Обвязавшись стропом, я уселся на ветку, привалившись спиной к
стволу дерева. Усталость брала свое и глаза закрывались помимо
собственной воли. Сделать большего для собственного выживания я не
мог, и осознав это, провалился в беспокойный сон. Вспомнить на утро
мучившие ночью кошмары не удалось. Это я счел хорошим знаком, как и
приветливые лучи утреннего солнца, пробивающиеся сквозь голые по
зимнему времени ветви деревьев. Впрочем, оставшись в очередной раз
жив, я в первый раз за последние месяцы, не испытывал по этому
поводу никакого раздражения.
Две недели в лесу отточили мое владение внутренней энергией. Три
узла, голова, пах и солнечное сплетение, на сегодняшний момент были
полностью накачаны праной. Шестой узел постоянно использовался для
передачи энергии и сказать с точностью его максимальную вместимость
я затруднялся. В следствие безразмерности данного узла я никак не
классифицировал его наполненность, сбрасывая в блуждающий «мяч» при
необходимости излишки праны. Наполнить четвертый и пятый узел никак
не удавалось, энергия просто проходила через мои запястья, не желая
формироваться в «упругие и теплые мячи».
Из не продуктовых вещей, которые изначально были взяты в
путешествие, со мной остался только примус, полупустой баллон с
газом и одна перевязь с тремя ножами. Охота как на зверей так и на
меня зверьем, отточила способы нападения и защиты. Для того, чтобы
лишить противника подвижности я теперь использовал собственный
резерв праны, направляя его не в скопление чужой энергии, а в
опорные конечности. Как правило хватало обездвижить переднюю и
заднюю ногу, чтобы хищник потерял на какое-то время способность
активно перемещаться. Направленный после этого удар энергией в
голову, лишал животное сознания на достаточное время, чтобы успеть
наложить ладони на тело и перекачать в себя чужую прану,
закольцевав меридианы.