– Теперь понятно, откуда у тебя такой высокий стиль разговора.
– Из русской столицы!
– Смотрите, светлейшие, эти причудливые скалы напоминают мне рыцарский замок, давайте поднимемся к его стенам и башням? И там наверху я исполню вам прекрасные арии, как настоящий рыцарь средневековья! – показал Лембет в сторону Скалистого плато, где в утренних лучах солнца розовели каменные исполинские зубцы.
– Мы согласны пройти к замку, рыцарь Лембет, но возможно ли туда добраться?
– Конечно, наши отдыхающие поднимались к скалам Святого Петра, там есть хорошая и удобная тропа.
– Тогда в путь! Лембет, не забудь взять копье и щит, чтобы защищать нас от нападения неверных! – Таня подхватила веселую игру в романтичных рыцарей и их дам, будто предложенную эстонцем.
«Что предрекает царь Давид
Осуществить нам предстоит.
Освободив господня сына
От надругательств сарацина!» – продекламировал Лембет.
– Чья это стихи? – поинтересовалась Люда.
– Это поэзия вагантов.
– Кто они?
– Это странствующие, озорные и неунывающие люди, поклонники Бахуса и Венеры! Студенты средневековых университетов разных стран, которых объединял латинский язык. Радость, свобода и любовь – стремление вагантов.
– А почему такое имя – ваганты?
– Дословный перевод с латинского обозначает – «бродячие люди».
– Лембет, с тобой интересно проводить время!
– Благодарю вас, сеньора.
– Веди нас, рыцарь, к неприступным замкам любви!
– Вы хорошие ученицы.
Девушки вышли из общежития вместе со своим проводником.
– Надо было термос с чаем захватить? – забеспокоилась Таня.
– Попьем чистой ключевой воды, – пообещал Лембет.
Путешественников было трое – Лембет, Людмила и Татьяна. Девушки-студентки за тяжелое курортное лето истосковались по отдыху, работая в приморском санатории. Лембет лечился в нем и пригласил их совершить прогулку в горы. Он так красиво рассказывал, был таким внимательным и вежливым, что они не устояли и пошли к громаде Скалистого плато, возвышающегося над зелеными сосновыми лесами и синим морем.
Каменистая тропинка ныряла под гладкие стволы орешника, быстро пробегает по обрывистому косогору, перепрыгивала по сухим камням через обмелевшие русла рек и медленно поднималась в горы.
Леса тронула грустная охра осени. Лишь островами хвои темнели зеленые сосны среди сусального золота, медовой желтизны и мягкого багрянца кизила и лещины, диких груш и яблок. Тропинка заворачивала, закручивала по спирали, прыгала через канавы, обходила каменные столбы, пропадала на осыпях и вновь появлялась среди огненных, лиловых, желтых и зеленых кустов сумаха, бересклета, лиан-домоносов. Потом полезла среди скал, сжимавших ее все теснее своими грубыми шершавыми ладонями.