Ну,
не принято, так не принято. Значит, будем искать обходные пути.
Маша
оглядела потемневший сквер, закинула последний кусочек сэндвича в рот,
прожевала и глотнула кофе. Не помогает он. Спать хочется уже которые сутки кряду,
но выспаться так и не удаётся. Она всё надеялась, ждала, что повторится её
волшебный сон, чтобы хоть на несколько минут поверить, что и она может быть
счастливой, что кто-то есть рядом, кто обнимет, прикоснётся тёплыми губами к
виску и прижмёт к себе так, что покажется, что весь мир не существует – только
они вдвоём.
Маша
не видела его лица – во сне оно смазывалось, но знала, что Он красив.
Чувствовала высокое стройное тело с твёрдой грудью и очень сильными руками. И
золотисто-рыжие волосы, ниспадавшие на ключицы, что иногда шёлком касались её
плеч, когда ему удавалось успеть поцеловать её. Поцеловать по-настоящему, так,
что дух захватывало, а внутри разлетались стаями тропические бабочки с
огромными пушистыми крыльями.
Снегопад
ненадолго прекратился, небо показало выпучившиеся звёзды, ветер уносил
подсвеченные лунным светом облака куда-то на север.
Интересно,
кто он? Существует ли на самом деле, или всё это – лишь сон, порождённый
истосковавшимся разумом, который ещё ни разу не знал настоящей любви?
Маша
пыталась, правда пыталась забыть его и что-то делать со своей жизнью, но годы
шли, свидание сменялось свиданием, но ни один парень так и не смог разжечь в
ней ту самую искорку, превращавшуюся в пламя каждый конец декабря, едва она
закрывала глаза и слышала Его голос.
Руки
замёрзли, и Маша, выбросив стаканчик и пакет из-под сэндвича в мусорник,
засунула их в карманы куртки.
Кто
он? Этот волшебный принц. Этот неведомый и непостижимый некто, что стал самым
родным и единственным для неё. Реален ли? Есть ли у него имя?
Маша
вздрогнула, вдруг вспомнив сумасшедшую тётку в метро. Она тоже говорила про
имя. Дать Ему имя. Неужели она что-то знала? Что-то знала про Него?
Девушка
вздрогнула, наткнувшись на бусину в кармане. Достала, покатала на ладони. Обычный
пластиковый шарик с дыркой посередине и мутными разводами жёлто-рыжего цвета. Маша
не верила в сказки. Уже давно перестала, и теперь такие вещи лишь раздражали
её. Она встала, зажала бусину в руке и, зажмурившись, со всей силы швырнула её
куда-то в сугроб. Выдохнула, всхлипнула в бессилии, но вдруг замерла.