Денис, несколько удивленный такой метафорой, открыл было рот для ответа, но его прервал телефонный звонок Орловой.
– Денис, ты когда вернешься? Я хочу отъехать через часик, надо поговорить.
– Через полчаса буду, – ответил он и положил телефон на стол.
Замятина, прищурившись, смотрела в свою чашку, что-то выискивая в кофейной гуще.
– Гадаешь, мать? – съехидничал Дмитриевский. – Где там твои женихи-то?
Она подняла свои удивительные карие озера на Дениса, кокетливо откинула со лба прядь черных как смоль волос и с абсолютно серьезным и грустным видом заявила:
– А мне не нужен никто. С тех пор как ты шесть лет назад вероломно женился на Ирке, мне никто не нужен. Гоню всех… Одна ребенка воспитываю…
Дмитриевский вылупился на нее, открыв рот, а Замятина, выдержав секунд двадцать, все-таки захохотала, привлекая к себе взгляды посетителей ресторана.
– Поверил! – смеялась она. – Поверил, а!
Денис выругался и принялся доедать суп.
Валя все продолжала смеяться. Потом вдруг притихла.
– Я артисткой мечтала стать. В детстве. Терехову как увидела в мушкетерах… Миледи…
– А чего не стала?
– Мама… А ты?
– Чего? – спросил Денис сквозь бульканье супа.
– Кем мечтал стать? В детстве?
Денис глубоко задумался. Он не привык к таким вопросам. Особенно от Замятиной.
– Космонавтом, – спустя какое-то время ответил он.
– Да ладно?! – засмеялась Валентина. Дмитриевский тоже улыбнулся.
– Да уж, загнул. Сыщиком хотел. Детективом…
– Шерлока Холмса посматривал?
– Ага…
Замятина с трудом, но все-таки покончила со своим кофе (смех еще некоторое время управлял ее физиологией) и убежала в офис, оставив Дмитриевского наедине с только что поданным горячим. Доев отбивную, Денис написал СМС дяде Ване, извинился за технический сбой в процессе и подтвердил чуть более позднюю доставку посылки.
«Бывает, – прилетело в ответ. – Жду».
Вернулся в офис. У кабинета терлась Ольга, нетерпеливо ожидая его.
– Забыла кое-что, – начала она с места в карьер, – про новенькую-то. Думала тебя не дергать, но Марата тоже нет, телефон у него вырублен, а у этого старикана, – она кивнула в сторону кабинета Скрипника, – только молодые художницы в голове. Скажу – и через пять минут все вылетит в другое ухо…
Взгляд ее переместился вниз, и она, как будто вспомнив еще что-то, проговорила тихо:
– Вот блин, каблук сломала с утра, пришлось в суд в балетках топать…