Скоро эти мысли об игре поблекнут и все войдет в привычное русло.
Аня действительно жила как прежде, за исключением того, что теперь ранним утром она часто сидела в сквере у дома и что-нибудь рисовала. То ли это были дворовые пейзажи, то ли люди с их несовершенной жизнью, а, может, она даже замахнулась на что-то значительное? Но что-то она там рисовала и часто по дороге в сквер заходила в булочную своей тети, некогда известного в нашем городке инженера-электрика.
Альфред всегда просыпался в хорошем настроении, и от этого ему казалось, что все люди вокруг тоже встречают утро в добром расположении духа. Лежа в кровати, он чувствовал себя отдохнувшим и готовым к свершениям нового дня. Вот только некоторая тяжесть ощущалась в мышцах, и Альфред еще не понимал, что она означает.
Сквозь большое окно прямо из кровати можно было наблюдать едва забрезживший над городом рассвет. Вид на жилые кварталы с высоты двенадцатого этажа открывался впечатляющий, а утренний воздух был таким чистым, что взор не встречал никаких преград до самого горизонта, скользя по степному простору далеко за пределы городских улиц. Видимо, именно для того, чтобы обеспечить эту вдохновляющую картину, на окне не было штор. Не то, чтобы они были открыты или что-то в этом роде, – их не было совсем. Только теперь Альфред обратил внимание на довольно спартанскую обстановку в комнате. Мебель была старенькая, хотя ухоженная. Комплект состоял из двуспальной кровати, на которой Альфред был один, большого шкафа и письменного стола с книжными полками. Стол и подоконник рядом с ним были завалены книгами, блокнотами, всякой мелочью, вроде батареек и ручек, и разными мобильными гаджетами. По стенам были развешаны киноафиши, копии агитационных плакатов советского времени и карты мира, Европы и Южной Америки. На карте мира была приклеена какая-то записка. К кровати взамен ночного столика была приставлена табуретка, на которой стояла бутылка воды и лежала толстая книга, заложенная карандашом. На перекладинах табуретки висели теплые носки. «Очень функционально» – подумал Альфред. Рядом с кроватью стоял также стул, плотно заваленный вещами. По углам комнаты валялись сумки, рюкзаки и коробки. С первого взгляда помещение выдавало довольно беспечное отношение хозяина к своему жилищу, но при этом было светлым и чистым. Альфред отметил последний факт не без удовольствия. Порядок и чистоту он с некоторых времен стал ценить особенно сильно.